Вилмош Кондор - Будапештский нуар

На проспекте Императора Вильгельма, напротив, царили тишина и покой. Процессия с телом Гёмбёша уже давно добралась до Парламента, но по маршруту ее движения по-прежнему стояли полицейские и жандармы: ровно, навытяжку, с отсутствующим выражением на лицах.

Гордон немного прибавил шагу. Этот день ему уже изрядно надоел, к тому же он хотел вовремя прийти к Кристине. Оставалось еще полтора часа. Если за это время не получится все выяснить, значит, оно того и не стоит.

Перед Парламентом стоял почетный караул, рядом – еще несколько полицейских, как будто кто-то боялся, что тело Гёмбёша захотят увезти прямиком к таксидермисту. У главного входа находилась группа следователей. Гордону даже не пришлось доставать удостоверение, потому что один из детективов тут же его признал и махнул полицейскому в дверях, чтобы репортера пропустили. Тот в благодарность кивнул и зашел в здание.

В Купольном зале уже стоял катафалк. Он придавал залу особую строгость и помпезность. Гордон собрался искать ответственного за организацию церемонии, как вдруг за одной колонной увидел троих мужчин. Он сделал шаг назад и в сторону, чтобы лучше их разглядеть, но при этом остаться незамеченным. В присутствии двух мужчин не было ничего необычного. Кому-кому, а им тут самое место. Министр внутренних дел Миклош Козма, плотный, с густыми усами, зачесанными назад волосами, в простом темном костюме, он стоял напротив Тибора Ференци. Начальнику полиции Будапешта пришлось слегка наклониться, чтобы разобрать бойкую, но вместе с тем тихую речь министра. Начальник тоже был в темном костюме, седеющие волосы он зачесал назад, одну руку сунул в карман, второй поправлял платок, взгляд его, как всегда, был острый. Третий мужчина стоял спиной к Гордону, но узнать эту исхудалую, немного горбатую фигуру, по обыкновению стоявшую, соединив сзади руки, не составляло труда. Пиджак у него был по-прежнему смят, а как иначе – детектив всю ночь провел на ногах.

Гордон сделал еще шаг назад и отступил в тень. А Геллерту что здесь надо? Конечно, ему положено знать подробности траурного шествия, но почему он именно тут, перед катафалком? О чем это ведущий детектив пятой группы так увлеченно беседует с министром внутренних дел и начальником полиции? С каких это пор организацию похорон поручают сотруднику уголовно-сыскной группы? Гордон огляделся в надежде увидеть Йожефа Швейницера, руководителя седьмой группы. На похоронах Гёмбёша нужно не убийства расследовать, а в лучшем случае остерегаться незначительных беспорядков, в худшем – покушений. И это дело должны были поручить группе по охране государственного правопорядка. Но Швейницера нигде не было, а по жестам мужчин Гордон догадался, что сотрудников этой группы здесь вообще нет.

Козма договорил, взглянул на Ференци, тот бросил еще пару слов Геллерту, и двое мужчин пошли к Северной переговорной. Третий развернулся, и Гордон выступил из тени.

В глазах детектива промелькнуло удивление, но оно сохранялось лишь несколько секунд. Он жестом подозвал репортера.

– Вижу, вы всю ночь не спали, – заговорил Гордон.

– Правильно видите.

– В гуще событий? Получаете приказания от самого министра внутренних дел и начальника полиции?

Геллерт промолчал, как будто и не слышал вопроса. Покопался в кармане, достал пачку сигарет, но вдруг понял, где находится, и раздраженно сунул пачку обратно в карман.

– Что вы сказали? – посмотрел он на Гордона.

– Где Швейницер?

– А я откуда знаю?

– Я полагал, что дело касается охраны правопорядка, – ответил Гордон.

– Так и есть, но дело исключительное, и… – Геллерт не закончил. – Зачем я вам это объясняю?

– Не знаю. – Гордон пожал плечами.

– Позвоните на следующей неделе, а сейчас мне пора идти.

– Позвольте задать один вопрос.

– На следующей неделе можете спрашивать о Роне сколько хотите.

– Я сейчас вовсе не о Роне.

– А о чем же?

– Вчера на улице Надьдиофа нашли тело девушки. – Гордон пристально сверлил Геллерта взглядом в надежде что-нибудь заметить. Но ничего.

– Отлично. Давненько там не находили мертвых проституток.

– С чего вы взяли, что она проститутка?

– На улице Надьдиофа? Недалеко от площади Клаузала? Будь то порядочная девушка, я бы уже давно о ней знал, не сомневайтесь. А раз я ничего не знаю, значит, это проститутка. Почему вы, собственно, меня спрашиваете?

– Это по части пятой группы. Кажется, вы являетесь ее руководителем, если мне не изменяет память.