Ольга Гаврилина - Возвращение монашки

Они вышли на панорамную террасу монастыря. Потревоженные чайки с возмущенными криками снялись с места и нехотя закружились под куполом.

– Иди сюда! – Лола потянула Стефано вниз по лестнице.

– Только на простор вышли, и опять в подвал! – проворчал тот, прилаживая камеру на плечо.

Пройдя два пролета, они оказались в полутемной комнате.

– Вот оно! Отправить девочку из богатой семьи в такой ужас!

– Я здесь ничего особенного не нахожу. Это же античный общественный туалет, я такие в Помпеях видел. Вот каменные скамейки с дырками одна за другой по периметру, вот… – Он осекся и уставился на изображение на стене. – А при чем здесь кресты около каждого сиденья, не пойму?

– Когда кто-то из монахинь этого ордена умирал, их тела приносили сюда и прислоняли к стене так, чтобы в отверстие стекала вся жидкость с усыхающих трупов, – назидательно проговорила Лола.

– Я о таком обряде первый раз слышу! – Стефано попятился к выходу.

– Сестры приходили сюда помолиться и сами заболевали в атмосфере смрада и гниения, – продолжала она.

– Но зачем все эти ужасы?!

– Ритуал подчеркивал бесполезность человеческой плоти как простого вместилища души.

– Ты так живо рассказываешь, что я даже запах разложения почувствовал!

– Нет никакого запаха, успокойся! Четыре века прошло. Здесь все вычищено давно, – утешила его Лола. – Я своими глазами хотела увидеть это помещение. Теперь понимаю, почему девушка не просто умерла, а, как говорят, сиганула в пучину.

– И парня за собой утащила, – добавил Стефано.

– Не совсем так. Ее любимый просто пропал в день ее смерти.

– Испарился, как Энцио!

– Во-первых, с этой башни никто не бросался. А во-вторых, Энцио, как я узнала, вовсе не был влюблен во Франческу, – возразила она.

– А вот это ты зря! Для зрителей надо подать все максимально приближенно к легенде. Ты видела монашку на стене, вот с этого и начинай, – убежденно посоветовал Стефано.

– Но я же не сказочница, а журналистка и ведущая криминальной программы, причем вполне серьезной! – Лола никак не хотела соглашаться.

– Лол, ты лучше меня знаешь, как можно преподнести материал, нигде не солгав, но лишний раз многозначительно промолчав. Народ все за тебя додумает и преувеличит так, что мало не покажется! Считаю, что упускать такой случай нельзя! – кипятился Стефано.

Наверху что-то грохнуло, и чайки снова взлетели, тяжело хлопая крыльями. Стефано и Лола одновременно вздрогнули и бегом бросились вверх по лестнице.

– Что это было? – задыхаясь, спросил оператор, выбежав на поверхность и беспрестанно оглядываясь.

– По звуку похоже на брошенный камень. – Лола закрутила головой.

Солнце било в высокие узкие окна, заходило через отверстие в куполе, кругом было светло и чисто. Лола выдохнула полной грудью, как будто и вправду надышалась смрада в подвальном помещении. Вот что творит с человеком самовнушение, когда заранее знаешь, какие нечеловеческие ритуалы проводились в этом зловещем месте!

– Наверное, птицы смахнули камень сверху. Видишь, там еще стену реставрируют, – успокаивающе проговорил Стефано, продолжая снимать.

Они вышли на воздух.

– Смотри, вон наша гостиница! Мне со стороны Искьи казалось, что она ближе. – Стефано подошел к самому краю.

– Кажется, где-то здесь я и увидела монашку. – Лола разглядывала неширокую стену. – Тут вполне можно стоять.

– Это так кажется. А если попробуешь, голова тут же закружится.

– Ну вот и попробуем! – Лола закинула ногу.

– Эй, даже не вздумай! – остановил ее Стефано. – Все же ясно: вот стена, вот земля. Следов никаких, но забраться можно.

– Дай мне руку, я все-таки залезу. Подержи меня за щиколотки, вот здесь. – Она встала на выступавший камень.

– Но зачем, Лол?! – Он схватил ее за руку.

В два приема Лола забралась наверх.

– За ноги держи! – Она медленно разгибалась.

Ветер взвился и налетел внезапно, дунул в затылок, набрасывая волосы на лицо. Лола раскрыла руки.

– Держи крепче!

Уходившая в море стена показалась совсем узкой, а ветер, окончательно осмелев, ударил в спину. «Вот черт! А ведь Стефано прав: здесь одной не устоять!» Она чувствовала руки оператора, крепко державшие ее у ступней.

Внизу билось темное, даже несмотря на ослепляющее солнце, море; горизонт закрывал высокий зеленый остров с гостиницами и домами, возвышающимися друг над другом; на площади все еще возились маленькие фигурки, очищая подход к магазинам и лавкам. «Интересно, кто-то из них меня видит? Надо бы потом узнать…»