Юрий Салов - Похороны вне очереди

'И этот туда же', подумала Кристина, глядя на экран телевизора. 'Что тот бандит Николай, что Вениамин - все мужики одинаковы! Неужели я так выгляжу, что меня можно так просто взять за руку, прижать к себе, погладить...'

- Веня, ты ведь у нас детдомовский? - на весь зал раздался громовой голос Смирнова.

- Да, а что? - не понял Вениамин, оторванный от приятного занятия.

- Ну а где оно находилось, твое заведение?

- На Ильичевке, под Сочи.

- Под Сочи...

- Под Сочи. - Вениамин, кажется, понял смысл вопросов шефа.

- У тебя в Сочи никого не осталось?

- Нет, кажется, нет. Я же, как мне восемнадцать исполнилось, в Краснодар уехал, к тетке. Да никто меня в Сочи не помнит.

- Хорошо, будем надеятся, - кивнул Смирнов.

Когда Вениамин появился в моей жизни? размышляла Кристина; да когда была объявлено о начале операции 'Луна'. Он нагло подцепил ее в одном из таких просторных кабинетов, где согласовывались в очередной раз детали операции. Понравился он ей сразу, как только она его засекла: высокий загорелый русак с располагающей улыбкой и матово-черными, словно перезрелые вишни, глазами. Густая темная шевелюра удачно сочеталась с доверительным взглядом и полноватыми губами. в лице его проглядывала удаль и напор. А дальше все было делом техники: нечаянная встреча глазами, ответная улыбка Кристины и вот уже в кафе с бокалом "мартини" в руке Вениамин доверительно поведал, что умней, храбрей и изворотливей майора Черышева нет во всем краснодарском ФСБ. Сначала он в лицах изобразил, как проник в шайку контрабандистов, которые вывозили радиоактивные элементы из страны. Затем рассказал, как рискуя жизнью, раскрыл подпольную мастерскую фальшивомонетчиков. Потом - что-то еще, похожее на сюжет детективного фильма - мол, его специально пригласили из Краснодара, чтобы он дал всю оперативную информацию на могучую группировку Искандера. И теперь у майора Черышева есть шанс потрафить московскому начальству, самому полковнику Смирнову. Вчера полковник собрал их, всю бригаду, сказал, что они все участвуют в операции 'Луна', и если операция закончится удачно, не останутся без благодарности начальства. Вскоре Кристина совсем растаяла - она питала какую-то необъяснимую слабость к напористым, наглым мужчинам. Танцевал краснодарец классно и оттягивался в полный рост. И 'живой' он был, и шутил слегка наивно, но остроумно, несмотря даже на прорезающийся время от времени южный говор. Но это, на вкус Кристины, только придавало ему дополнительный мужской шарм.

В один из таких 'заходов' они вдвоем изрядно накачались. При этом Вениамин заплатил за обоих - у него, была, дескать, некая казенная сумма 'для работы'. И будучи уже в изрядном подпитии, что с ней редко случалось, Кристина подумала, что неплохо было бы увести его с собой. Мысль эта окрепла окончательно, когда она заметила, что и Вениамин ищет предлог для этого.

Потом они танцевали, Кристина ощущала его крепкие горячие пальцы у себя на спине, от него, распаленного плясками, шел терпкий запах зверя, а когда рука Вениамина вроде как нечаянно сползла по ее спине к ягодицам, и она почувствовала, как у нее в паху становится влажно и по телу тянется сладкая истома, Кристина все для себя и порешила. Тем более, что в дальнейшем такой возможности могло и не представиться.

Гиря дала понять Вениамину, что ей здесь уже изрядно поднадоело и она собирается ехать домой в гордом одиночестве. А когда Кристина, якобы случайно обмолвилась о том, что любимый папа снял дочке квартиру и заплатил за год вперед, то краснодарец тут же забил копытами, заявил безапелляционно, что он обязательно должен проводить Кристину, хрупкую беззащитную девушку (в этот момент Гиря снисходительно улыбнулась) домой, и они незаметно испарились в тот самый момент, когда веселье в помещении грозило стать неуправляемым.

По практически вымершим ночным улицам такси в момент домчала их до резиденции Кристины, располагавшейся на нешумной улице на окраине юго-востока столицы. По дороге они о чем-то весело болтали, смеялись, и руки Вениамина совершенно распустились.

Он щедро расплатился с таксистом, с важным видом прошествовал мимо цербера-консьержки, словно он сто лет жил в этом доме, потом - в кабину лифта и когда тот, поскрипывая, потянулся наверх, Вениамин снова был чрезвычайно назойлив.

Не нужно было никаких слов. В коридоре сильные мужские руки легко вздернули Кристину вверх, подхватив под ягодицы и они рухнули на диван, продолжая целоваться, как сумасшедшие. Одежда полетела в стороны, Вениамин разорвал трусики без церемоний, единственное, чего Кристине удалось добиться - упросить его надеть презерватив, мало-ли кого уже успел перепахать этот ловелас; он трахал Кристину ласково и сильно, он был замечательным любовником - пусть не особенно опытным, но его неопытность полностью компенсировалась напором и желанием.