Елена Булучевская - Остальные – лишние

– Вот сегодня, например, я спас мальчика, который повредил себе ногу в Развалинах, а потом еще и головой ударился. Я не успел его подхватить, когда он падал. Поэтому принес сюда. Ты мне поможешь? Ему нужно голову обмыть и перевязать. Я принесу его к тебе?

Я кивнул, а что мне оставалось делать?

Пацану и вправду было очень плохо. Ногу ему дядь Жора худо-бедно забинтовал, но голова… волосы всклокочены, судя по всему и до падения чистотой не отличались, а сейчас были почти полностью слипшимися, пропитались кровью, сочащейся из раны на затылке. Да уж, зрелище то еще. Пока я разглядывал мальчика, дядь Жора притащил тазик с водой – мой тазик, в котором я мылся – бинты, вату, перекись и ножницы. Я сказал, что еще надо мыло или шампунь, а то грязи очень много в волосах. Дядь Жора безоговорочно принес и это. Я даже вроде его как-то зауважал за это. Подумал, может, я в нем и вправду ошибаюсь?

Мальчика мы отмывали долго, воду пришлось менять трижды. Одежда на нем была вся старая и рваная. Я отдал свои штаны, рубашку и белье для этого мальчика, потом еще носки достал, ноги-то босые у него и холодные. Мальчик во время всего этого процесса мытья-переодевания даже не шелохнулся. Дядя Жора сказал, что дал ему сильное обезболивающее – а вот откуда оно у него? И еще сказал, что боится мальчика в больницу нести – могут обвинить, что пацана этого он сам побил и все такое, тут он доверительно положил мне руку на плечо. У меня глаза подозрительно защипало, после всего этого равнодушия, после того, как даже мама практически перестала со мной общаться – из-за него. Я чуть было не разревелся от нахлынувших чувств. А мальчик взял и застонал, тихонько и жалобно-жалобно. Сердце у меня так и екнуло, ох, что-то все-таки тут нечисто. Не зря дядька этот так ко мне набивается в друзья. Тоже мне Бэтмен, а меня в Робины (персонажи комиксов DC) рядит, что ли? Не верю! Дядя Жора вновь склонился надо мной, пришлось напрячься, чтобы глаза не опустить, так мне противно стало на него смотреть. Он и мной манипулировать хотел, вот это что было. Мамой он рулит при помощи водки, а меня на чувства купить хотел. Фиг тебе, не выйдет.

– Рикат, я все-таки попробую мальчика в больницу унести, если мама вдруг проснется, ты ей ничего не говори. Пожалуйста.

Я кивнул.

Подумал только, что проще же «скорую» вызвать. Увезут мальчика за милу душеньку, и никуда тащить никого не надо. Решив для себя очень пристально присматривать за дядькой, и еще раз внимательно оглядел раненого мальчика, запоминая его. Предложил свою куртку. Дядька Жора отказался, мол, одна у тебя куртка, мама расстроится, мол, в свою его закутаю, а потом обратно заберу. Сгреб пацана в охапку, тот снова застонал, на этот раз чуть громче и протяжнее. Дядька кивнул мне и ушел. В квартире вновь стало очень тихо. Было почти двенадцать ночи. Я пробрался к маме в спальню, некоторое время посмотрел, как она спит – беспокойно, бормоча что-то невнятное. Но больше она не садилась и не кричала. Я решил умыться, переодеться в пижаму и притвориться, что сплю, чтобы дядь Жора, когда вернется, не приставал со своими «мужскими» разговорами. Перед уходом он унес и тазик и все, что прежде стащил в мою комнату для мытья и помощи. Все было тщательно – слишком уж тщательно – протерто и расставлено по местам.

После этого случая дядя Жора начал приводить мне гостей – мальчиков, примерно моего возраста. Он их приводил очень редко, вечером, иногда ночью, говорил, что он нашел их на улице, что их надо будет вернуть домой. Говорил, что они беглецы, из дома сбежали или потерялись, а он им помогает. Предлагал мне с ними поиграть, пока они не ушли. Мама в это время уже спала – дядя Жора перед этим приносил много водки и пил с мамой, пока она не отключалась. Он уносил ее в спальню. Мама не выходила до самого утра. Мне было страшно за нее, но войти в спальню я не смел, да и толку от этот, что я зайду. Чужие сны, да и свои контролировать не сможешь же.

Мальчики были странными – вялые какие-то, сидели, уставившись в одну точку. А некоторые сворачивались калачиком на полу и спали. Я как-то пытался с мамой поговорить, рассказать про ночных гостей – она мне не поверила! Рассмеялась в лицо, сказала, что дядя Жора очень хороший, что он нам помогает. Ага, помогает… Наш дом стал неуютным и каким-то страшным, что ли. Пропах водкой, несвежей едой, грязными вещами, и мне еще казалось, что пахнет хлоркой и кровью – как в больницах.

Однажды я все-таки услышал, как мама спросила у дядь Жоры про ночных гостей – с утра, конечно, вечером-то ей не до расспросов будет. Он хрипло хохотнул, сказал, что это я выдумываю себе развлечения и друзей воображаемых Терпеливо объяснял, что он уходит на работу и остается там до утра, потому как сторожить приходиться. Что он же кормилец и добытчик, пытается для нас денег заработать, а вот какая благодарность… Мне надо ремня за такие наговоры всыпать или к доктору сводить, пусть даже к платному – какой богатей щедрый – голову проверить. Мол, вдруг болезнь моя осложнения какие дала… Мама помолчала, потом сказала, что ремня не надо, и доктора не надо. Фантазия, мол, разыгралась, но она со мной поговорит и все исправит. Мама потом мне сказала, чтобы я не выдумывал, не наговаривал на человека, и занялся своими делами. Эх, прямо вот у меня много так дел, что не переделать! И все эти странности, гости ночные, вранье дядькино, как-то напрягает – вот и все мои дела. Получается, дело главное у меня – следить за дядькой Жорой. Вот так да. Прям супершпион я, главное, чтобы дядька про это не узнал.