Людмила Герасимова - Абонемент в прошлое

– В тридцать пятой никто не умер?

Женщины везде одинаково переглядывались, пожимая плечами; одна старушка с загипсованной ногой на растяжке живо перекрестилась и почему-то сплюнула в сторону. Настя бежала дальше, дверь с надписью «Ординаторская» обнаружилась в конце коридора. На стук никто не ответил, пришлось заглянуть внутрь. За столом, направо от входа, с большой чашкой в руке изучал содержание толстого журнала молодой брюнет в джинсовом костюме.

– За глаз не боитесь? – спросила Настя.

Парень вздрогнул и взглянул на девушку:

– Что вы сказали? – переспросил он.

– Не боитесь ложкой глаз выколоть? – повторила она.

Он посмотрел на чашку, усмехнулся и вытащил ложку.

– А вы кто? – спросил симпатичный незнакомец.

– А вы кто и что здесь делаете? – задала встречный вопрос Анастасия.

– Я вообще-то тут работаю. Я – дежурный врач. А вы что хотели?

– Ой, извините! – смутилась Настя. – Вы такой молодой и не в халате.

Доктор водрузил на голову синий накрахмаленный колпак, который очень шёл ему и добавлял солидности.

– Я только заступил на смену и не успел переодеться. А что вы хотели?

– У меня сегодня пропала подруга!

– Ну, это не к нам. Это вам в милицию надо, – не понял он.

– Так она пропала из вашего отделения. Из тридцать пятой палаты.

– Может, выписали днём?

– Какое там выписали! Ей пять дней назад голову оперировали. Ей ещё вставать не разрешали! – волновалась Настя. – Она не могла умереть?

– Как фамилия? – открыл доктор журнал назначений.

– Селиванова. Елена. Попала к вам после взрыва на заправочной станции. С травмой головы.

Длинный палец заскользил сверху вниз по строчкам, на одной остановился и передвинулся вправо.

– Её не выписывали и в другую палату не переводили, так что должна быть на месте.

– Но её там нет! Нет, и всё тут! И ходить ей не разрешают. Да она и сама двигаться не может, тем более самостоятельно! Куда пропала ваша пациентка? Что у вас здесь творится? На посту нет медсестры! Никого нет! Ходи, куда хочешь! Больных похищай! – вконец разнервничалась Настя.

– Подождите минутку за дверью, я сейчас переоденусь, и вместе пойдём в палату.

Сергей Игоревич, как гласила надпись на бэйдже, в синем докторском костюме энергично шагал впереди по ярко освещённому коридору. На посту дежурная медсестра раскладывала таблетки по ячейкам и удивлённо подняла глаза на протопавших мимо дежурного врача и невысокую толстушку.

– Что случилось? – послала она им вдогонку.

– Больная пропала! – бросил через плечо доктор.

– Кто пропал? Может, в туалет пошла или с родственниками на лестнице болтает, – предположила медсестра, но всё же поспешила следом.

В палате все были на местах, когда возбуждённый врач с раскрасневшейся Анастасией и удивлённой медсестрой ворвались в помещение. Анна Павловна застыла с ложкой пюре в руке, не успев донести до рта; Лена, полусидя в подушках, собиралась тоже приступить к ужину.

– Кто из вас Селиванова? – строго спросил дежурный доктор, споткнувшись о пакеты на полу.

– Я-а! – удивлённо протянула Лена, переведя взгляд с врача на сестричку, которая только что ей сделала перевязку. – А что случилось?

– Вы почему гуляете, когда вам предписан строгий постельный режим?! Вам, что, некому судно подать? – нахмурился Сергей Игоревич.

– Я н-не гуляла! – пыталась оправдаться Лена.

Доктор не хотел её слушать:

– Вот будут у вас осложнения из-за вашей же беспечности, тогда врачей обвинять начнёте! Нам нарекания ни к чему! «Пропала больная, пропала больная!», а она неизвестно где бродит! А нам жалобы! – покосился он на смущённую Настю.

– Сергей Игоревич! Из-за чего сыр-бор? Я Селивановой перевязку делала в процедурной, в палате же нельзя. Её осторожно привели и отвели.

– Почему вы делали, а не врач?

– Пациентку утром осматривал Александр Иваныч. Шов хорошо заживает, и он записал мне сделать перевязку, а я утром не успела, да и какая разница? Я же сегодня и в ночную смену, – сумбурно объясняла сестричка.

Лена увидела в левой части лба сердитого доктора тёмное пятно и неожиданно для себя попросила:

– Наклонитесь, пожалуйста!

Дежурный врач приблизил к ней ухо, ожидая услышать нечто по секрету, но странная больная положила ему на лоб прохладную ладонь:

– Сейчас пройдёт боль, закройте глаза.

Сергей Игоревич резко выпрямился, с недоумением и некоторым испугом взглянул на Селиванову, потом на её подругу. Медсестра прижалась к стенке, когда доктор, повторно споткнувшись о брошенные пакеты и нелепо взмахнув руками, пролетел мимо к двери.