Фридрих Незнанский - Профессиональный свидетель

Богомолов посматривал на это весьма иронично. Но уважительно. Он понимал, если уж молодым не так-то просто обнародовать свои отношения, то уж взрослым — тем более.

После всех пережитых бед, впрочем, и у него были другие заботы. Расследование аферы с марганцевым месторождением шло споро, вылезли и другие серьезные дела. Пришлось основательно чистить мэрский аппарат. Из-за этого вдруг напряглась Москва. Стали оттуда звонить и приезжать солидные люди, сначала просто увещевали, дескать, брось, оставь ты этих подонков в покое. Потом намекать, что у «этих подонков» есть кое-какие связи наверху, а потом уже откровенно грозить. Но мэра это не останавливало, это его даже радовало — видно, копнули они с Локтевым глубоко. С работы, чего раньше не бывало, он теперь мчался домой, к Нине. Видно, пережитое и в этой долголетней семье вдруг как бы стряхнуло наросшую кору, оказалось, что деревцо еще очень молодое, зеленое, цветущее. Они с женой уединялись и часами болтали о том о сем, радуясь, как студенты, или, ясное дело, тоже запирались в спальне. Этому тоже сопутствовало двойственное отношение к гостям. С одной стороны — Локтев был рядом. С ним всегда запросто можно было обсудить все дела, Анастасия и Олег не отлипали друг от друга, но Богомолову было тоже неловко, что он, степенный, солидный человек, вдруг снова влюбился в собственную жену.

Поэтому, когда Локтев решил уезжать, все испытали опять же двойственное чувство горечи и облегчения.

Лесничество выделило Локтеву джип. Настоящий японский вездеход. Конечно, тут не обошлось без подхалимажа к мэру, но Локтев отказываться не стал — машина была нужна. Они с Анастасией погрузились, расцеловались с хозяевами, пожали руки, похлопали по плечам, наговорили всяких добрых и обычных в таких случаях слов и отбыли.

Разумеется, они уезжали не далеко и не навсегда, но этим отъездом как бы подводилась черта под происшедшим. Они как бы начинали новую жизнь, в которой все будет по-старому: Богомолов — мэр, Локтев — лесник, Анастасия — студентка, за которой ухаживает Олег, Таня — пресс-секретарь, но теперь и возлюбленная, Локтева.

Когда Локтев выезжал со двора, к мэру как раз приехал Юрий Петрович Гордеев, тот самый адвокат, что спас его полтора года назад в Чечне, — спокойный и деловитый мужчина. Какие у него к мэру были дела, Локтев, конечно, не знал, да и не его это ума дело. Хотя и не первый уже раз Гордеев тут появлялся, и показалось уже было Локтеву, что ко всей недавней громкой истории адвокат имеет какое-то загадочное отношение, но спросить его об этом напрямую Локтев постеснялся. Да и не сказал бы Юрий Петрович, наверно, одно слово — адвокатские тайны…

Избу приводили в порядок дня три. Вставили выбитые окна, отремонтировали двери. Локтев приладил на душ электрообогреватель и пристроил насос, который качал воду, как бешеный. Задумал даже устроить биотуалет. Он справился в магазине, такие были, недорого, в общем, стоили. Очень хотелось ему устроить дочери цивилизованную жизнь. А как-то поймал себя на том, что вполне равнодушно слушает Настюхиных «Мумий Троллей». И казалось, что сумасшедшее время прошло безвозвратно…

И вот Локтев отправился на дальний участок. Анастасия напросилась с ним, он не хотел брать — слишком дальняя дорога, но Анастасия настояла.

— Па, ну зачем пешком тащиться? Есть же теперь машина!

— Ничего, пройдемся, если уж тебе так со мной хочется.

— Ага, значит, машину жалко, а меня нет?

— Ты в мои служебные обязанности не входишь.

— Значит, для тебя работа важнее собственной дочери?

Это был убийственный аргумент. После него Локтев сдался.

— Ладно, поехали.

— Только, чур, я веду.

— Еще чего! — Правда, ему не хотелось спорить с дочерью.

Они жили душа в душу. Локтев молился, чтобы так продолжалось и дальше. А дочь отсутствие диспутов воспринимала как уступчивость отца и, видно, не проверить эту уступчивость «на прогиб» не могла в силу чисто женского характера.

Локтев махнул рукой:

— Ладно, поехали, только не гони и не лихачь.

Анастасия потом долго смеялась по поводу этого предупреждения. Гнать в лесу не было никакой возможности, а лихачить — тем более.

Тем не менее Локтев все бурчал, что она гонит, что сейчас они влетят куда-нибудь, вон в то дерево, например…

Доспорить не удалось. Локтев вдруг выдернул ключи из зажигания и выскочил из машины.

— Что? Па, что случилось?

Локтев прижал палец к губам.

Анастасия тоже вышла из джипа. Поначалу она ничего не слышала, а потом где-то за деревьями, оттуда, откуда они ехали, послышался гул, все нарастающий и нахальный, перешедший в близкий рокот, пока над лесом не промчался пузатый вертолет.