Эдди Спэрроу - Постановка длиною в жизнь

Они поднялись на сцену.

– Все по местам, – развеяла гул Постановщица. – Собрались, ещё раз, сконцентрируйтесь.

Говорила это она, скорее, себе, откидывая из ума незваных гостей, все проблемы, выставляя их за дверь разума, как мусор, и входя в мир своего сценария.

Человек в шляпе сел за один из средних столиков так, чтобы быть как можно дальше от адвоката. Поставил сумку, сложил руки и со странной улыбкой уставился на сцену. Адвокат же несколько раз обернулся, с подозрением глядя на незваного гостя, но тот в ответ лишь мотнул головой, спрашивая: «Что?» Возможно, в уме адвокат перебрал существующие законы, позволившие быв случае чего выгнать этого человека, но использовать их всё равно не стал. Как козыри в рукаве.

– В любом случае спасибо за поддержку, – сказала Постановщица, обращаясь к Дворянину. Тот кивнул и стал напротив Солдата.

Кратко обсудили предыдущие ошибки, подчеркнули некоторые нюансы, и вот началась финальная сцена.

Солдат и Дворянин медленной походкой сошлись на середине сцены: прямо перед секундантом.

– И всё же, сударь, нам ещё не поздно отказаться, признав свои грехи друг перед другом.

Дворянин усмехнулся:

– Грехи признаю только перед Богом.

– Ну что же, сударь, воля ваша. Коль отступать достойно отказались, то Бог судья вам будет… в скором часе, – проговорил стальным голосом Солдат. В словах его звучала правда. Чтобы сказать её, ему не нужно актёрское мастерство. Нужно лишь вспомнить школьные годы, проведённые с Дворянином.

Они взяли по револьверу, держа их перед собой дулом вверх.

– А что до вас, миледи, – он повернулся к красивой девушке в пышном платье, стоящей поодаль, – признаюсь – верил до конца. Мой мир весь – вы. Без вас мне всё здесь чуждо. А я хочу домой. И лишь когда у дома с мезонином мы пили чай… Когда ладонью вы щеки коснулись… Когда впервые стали мы близки… Тогда. Тогда я понял, что любое место будет домом, но только лишь когда со мною вы.

– Оставьте это дело, я прошу вас, – взмолилась Леди, хватая за руку Солдата, но тот неумолимо посмотрел в её глаза решительным взглядом. И та отпрянула: – Пожалуйста, оставьте. Быть может, я люблю вас, пусть не так, как раньше…

– Ну а к нему ваша любовь гораздо слаще, – перебив её, закончил Солдат. Леди молча склонила голову, не желая обманывать, но и не в силах признать правду. Тогда Солдат вздохнул так тяжело, что выдох отозвался эхом в пустом зале. Адвокат смотрел с любопытством. Человек в шляпе продолжал улыбаться. Где-то за дверью с рёвом проехала машина, разбавив тишину. И лишь после этой паузы Солдат продолжил: – Я был любим вами. Но уже не буду. И второй раз сильно так не полюблю.

– Довольно слов, – гордо воскликнул Дворянин, высоко задрав голову. – Меня на завтрак ожидает мой отец и брат. А после мы устраиваем банкет, – он посмотрел на опечаленную Леди, и его губы растянулись в довольной ухмылке.

Дуэлянты одновременно развернулись спиной друг к другу, отсчитали несколько широких шагов (насколько позволяла небольшая сцена) и тут же повернулись, резко выставив револьверы. Первым нажал на курок Дворянин, однако после звучного щелчка он с наигранным удивлением посмотрел на своё оружие, явно не будучи готовым к подобному.

Солдат выждал паузу, уже готовый к смерти, и, про себя шепнув неброско: «Не сегодня», спустил курок.

Выстрел.

Дворянин схватился за грудь, рухнув на пол. Постановщица нахмурилась, всматриваясь на эмоции Дворянина.

Леди вскрикнула, готовая упасть без сил.

Из револьвера повалил дымок, как и было задумано.

Солдат медленно опустил руку. И тут же нахмурился.

Последняя часть пьесы заканчивалась на этом.

– Браво! – медленно захлопал человек в шляпе. – Браво, господа! Как будто вза-прав-ду актёры!

Солдат прищурился, хмурясь ещё сильнее, и от чего-то эти слова насторожили его. Дворянин шевелил губами, держась за грудь, когда вдруг пальцы и рубашка окрасились в алый цвет.

– Чёрт…

Тут и остальные заметили неладное. Леди повторно вскрикнула:

– О боже!

Под хлопки человека в шляпе послышались недопонимающие и шокированные возгласы. Солдат продолжал, хмурясь, всматриваться в пытавшегося что-то сказать Дворянина, в болезненную гримасу своего старого знакомого.

Тело лежит на сухой почве, тянет руку, которая затем безвольно падает.

В лужу крови.

Не обращая внимания на грохот сзади, неразборчиво крича, бежит вперёд, чтобы помочь.