Татьяна Луганцева - Наследство

— Отвернись, — попросила Цветкова и начала надевать все, что принес Петр, чувствуя себя госпожой капустой.

Он стоял, отвернувшись к окну, и что-то делал на подоконнике. Оказывается, открывал бутылку коньяка.

— Выпей! Может, это тебя согреет.

— Ты и закуску взял? — уточнила Яна.

— Только швейцарский шоколад, вот, бери…

— Спасибо, я готова согреться любым способом. Хотя предпочитаю российский шоколад… — Яна выпила коньяк и захрустела шоколадом.

Петр присоединился к ней.

— За старый год, — сказала Яна, чтобы хоть как-то оправдать пьянство.

— А чего за него пить? Он же уже прошел. Никогда этого не понимал, — сказал Петр.

— За то, что он был, ты его прожил и не умер в нем, — философски заметила Яна под раскаты храпа вместо боя курантов.

— Ну, тогда давай еще за него, — согласился Петр, — и надо выбираться отсюда. Наденешь шапку, куртку с капюшоном.

— А как мы будем выбираться? — поинтересовалась Яна.

— Так же, как я сюда попал.

— Через окно?! — ахнула Яна.

— Третий этаж всего.

— Я рук не чувствую и на мне столько одежды, что я совсем неповоротливая! К тому же она соскальзывает с меня и держится только за счет штанов на лямках, — сказала Яна.

— Я тебя обвяжу, как обвязывают альпинистов, и сам спущу, тебе ничего не придется делать, — успокоил ее Петр и начал обматывать Яну веревкой. Его движения были весьма сексуальными, но Яна не паниковала. На ней было столько слоев одежды, что она ничего не чувствовала, да и выглядела она как самое асексуальное существо на свете. Похоже, что и у Петра ничего такого на уме не было, он просто выполнял обещанное.

— Ты хочешь сказать, что я сейчас должна довериться только мышцам на руках незнакомого мужчины? Но ни культуристом, ни спортсменом ты не являешься, всего лишь актер, — размышляла Яна.

— Придется довериться, — сказал ей Петр совершенно спокойно, — ты же рисковая!

— С чего ты взял? — спросила Цветкова.

— Так видно же по тебе! А я хоть и не спортсмен, но спортом занимался. Не бойся, я тебя удержу.

— Звучит многообещающе, но все равно зловеще, — вздохнула Яна.

— Хочешь остаться здесь? — уточнил Петр.

Яна покосилась на храпящего патологоанатома.

— Нет, я лучше рискну, — согласилась она.

Петр намотал концы веревки на руки и подтолкнул Яну к окну.

— Давай… Сначала опускай ноги, затем и руки, я тебя доставлю до земли в целости и сохранности.

— Я поняла твой коварный замысел, — вдруг выдала Яна, — ты на пробах нацеловался с кем-то и тебе сильно понравилось. А режиссер ее мог не оценить, и ты решил пойти ва-банк. Избавляешься от всех конкуренток на эту роль. Решил начать с меня, — самодовольно заявила Яна.

— Ага! Как с самой сильной конкурентки! Против тебя режиссер точно не выступал, он просто слег с сердечным приступом! — в голос расхохотался Петр.

Яна обиженно выпятила губу.

— Ты так говоришь, что я понимаю — у меня точно нет ни одного шанса заполучить роль.

— Уверяю тебя, шансы у всех равны, — ответил Петр, буравя ее взглядом.

Яна поняла, что дальше тянуть время уже нет смысла, и шагнула в пропасть. Веревки натянулись, но боли Яна не чувствовала из-за обилия одежды. Хоть это был и третий этаж, Яне стало страшно. Ее ноги болтались в воздухе, постепенно приближаясь к сугробам. Наконец она ступила на землю.

— Развязывай веревки! Я спущусь по ней! — крикнул ей Петр.

Яна подчинилась. Петр возился наверху, видимо, привязывая веревку к чему-то. Яна же от нечего делать решила осмотреться.

По расположению больницы она поняла, что перед ней именно левое крыло, на первом этаже которого располагался морг. Яна скользнула взглядом по окнам и напряглась. Она заметила, что в одном из них мелькнул свет. Цветкова всмотрелась, но больше ничего не замечала.

«Показалось, наверное, — подумала Яна, но ей все равно стало не по себе. — Только галлюцинаций мне не хватало…»

В окне появилась фигура Петра, он начал спуск, что-то ей крича.

— Что ты орешь? Нас могут заметить! — шикнула на него Яна и тут боковым зрением снова поймала какое-то движение в окне морга.

Петр опустился на землю.

— В морге кто-то ходит с фонариком, — прошептала ему на ухо Яна.

— И что? — не понял Петр.

— Ты не понимаешь? Зачем ходить с фонариком, если можно включить свет? И потом, медсестра сказала, что в морге остался только один сотрудник, и ты его видел и слышал, как он храпит.

— Так там морг? — уточнил Петр, смотря на красные ладони, которые все-таки стер при спуске.