Михаил Учайкин - Синдром Минотавра

– И что мне делать? – жалобно простонал Тесей.

– Соблазни девушку, очаруй ее, влюби в себя, – предложила Афродита. – Она тебе поможет справиться с Минотавром и не заблудиться в Лабиринте. Ты героем сможешь вернуться домой к отцу. Вот, – она протянула ему клубок. – Эти нити спрядены ее руками. Они приведут тебя к выходу из Лабиринта, когда ты сразишь Минотавра.

Афродита протянула Тесею и короткий меч – кинжал.

– А оружие выковано ее руками? – фыркнул он, не прикасаясь к нему.

– Нет, – богиня не поняла его шутки или сделала вид, что не поняла. – Я взяла его у самого Гефеста.

– Украла? – Тесей потрогал пальцем обоюдоострый край кинжала, опасаясь порезаться. – Тогда он ничем не лучше любых подобных, выкованных обычным кузнецом.

– Нет, что ты, – Афродита нисколько не обиделась.

Она никогда не обижалась ни на глупцов, ни на влюбленных, которые мало чем от первых отличались. Поначалу Тесей ей показался не похожим ни на первых, ни на вторых. Но, похоже, она ошибалась. Все равно никого другого подходящего не было, кто бы помог ей отомстить Дионису за нанесенную им обиду. Афродите безумно хотелось, чтобы Ариадна влюбилась в Тесея и убежала с ним с Крита, после того, как сама направила бы руку любимого в грудь обожаемого брата.

– Гефест сам подарил мне его, – сказала богиня, вскинув голову. – Разве я не достойна божественного подарка?

«Достойна», – Тесей залюбовался гордым профилем и осанкой Афродиты, но тут же сник, представив, с кем ему предстоит сразиться. Он и поплыл-то в это странное место только потому, что отец приказал, но, взглянув на Минотавра, чуть чувств не лишился. Никогда ему не победить это рогатое чудовище, у которого не ноги, а тумбы, руки сильны, как у богов, а груди его не страшен меч, выкованный самим Гефестом.

Кое-как Тесей выбрался из-под покрывала и, встав перед богиней, вытянулся перед ней на ватных ногах.

– Ну и где мне искать принцессу? – дрожащим голосом спросил он.

– Она иногда приходит полюбоваться на игрища братца, – хмыкнула Афродита.

Тесей на ее словах презрительно скривился – он мог бы понять, что она принимала участие в оргиях. Но подсматривать…

– Край нити привяжешь к ложу, подожмешь ее дверью и можешь разгуливать по дворцу в поисках принцессы или Минотавра, – Афродита сделала вид, что не заметила гримасы Тесея. – А я уж постараюсь, чтобы она в тебя влюбилась с первого взгляда. Только с ней ты сможешь подобраться к его брату, не опасаясь его, и всадить кинжал в его грудь по самую рукоять – он лишь свое сестре доверяет безоглядно. Ты этим и воспользуешься.

– Надеюсь на тебя, – жалобно проскулил Тесей.

Верить богам – последнее дело. Им как гуся вода, а у него ставка – его жизнь. Но выхода все равно не было, домой не вернуться без подвига. Тесей задрожал всем телом. А вдруг и вправду Минотавр – сын не царя Миноса, а самого Посейдона? Тогда его не победить простому смертному, будь он и царский сын.

– Ариадна не красива, – произнесла Афродита, как бы проводя грань между ней, богиней, и девушкой. – Но тебе с лица не пить, она все же царская дочь, в этого для женитьбы достаточно.

– Мне что, и жениться на ней предстоит? – возмутился Тесей. – Но я не хочу.

– Женишься, – твердо приказала богиня. – Если жить и царствовать хочешь, женишься Тебя будут окружать самые красивые женщины Греции – возьмешь в свою постель любую.

Афродита лукавила – ничего подобного она делать не собиралась. Она преследовала совсем другие цели – отомстить Дионису, выставить Ариадну в неприглядном свете. Как она ее ненавидела в тот момент, когда Дионис любовался ей, танцующей на утесе, и обронил, что Ариадна красивее ее. Он посмел сравнить жалкую смертную, пусть и принцессу, с ней, с богиней. Она просто обязана ее уничтожить, иначе не сможет жить, все время оглядываясь на нее. А вдруг еще кто-то посмеет сказать, что Ариадна красивее Афродиты.

Наше время.

Тимофей был зол на Ариадну и невероятно раздосадован. Как она могла его проигнорировать? Причем второй вечер кряду. Это невозможно.

Он не поехал на квартиру в городе, а отправился в свой загородный дом.

«Что здесь не так?» – рассуждал он по дороге.

Сюда он наведывался крайне редко, только в исключительных случаях, когда хотелось побыть в одиночестве и тишине – в квартире этого сделать не получалось, посторонние звуки, доносившиеся и сверху, и снизу, и слева, и справа, мешали сосредоточиться.