Михаил Учайкин - Синдром Минотавра

Настроение было испорчено напрочь, и стало совершенно не до выставки в музее, но раз приехала, она тоскливо побрела в сторону касс…

Из музея Ариадна вышла в приподнятом настроении.

Она бросила взгляд на остановку общественного транспорта и, вытащив телефон, вызвала такси. Повторно ей не вынести подобные испытания – как выяснилось, она слабая, беззащитная женщина.

Едва она распахнула дверь прибывшего такси, как в нос ударил застоявшийся запах табака и перегара.

– Вы пьяны? – спросила Ариадна у водителя.

– Я на линии, дура, – выругался таксист.

Ариадна с силой захлопнула дверцу автомобиля – в этой машине она не поедет даже бесплатно. Называется, что такое не везет и как с этим бороться. Оставалось поймать частника, может, хоть с ним ей повезет. Она села только в третью остановившуюся машину на ее поднятую руку – ее устроило все, начиная от улыбчивого водителя и заканчивая ценой.

– Звоните, – высаживая ее возле подъезда, выдал ей визитку. – Буду раз свозить вас еще куда-нибудь.

– Обязательно, – пообещала Ариадна, опуская клочок картона в карман пальто. Она солгала и не покраснела даже, вряд ли она когда-нибудь позвонит ему в будущем и вызовет такси…

Из кухни в комнату, из комнаты на кухню – Ариадна как неприкаянная бродила туда-сюда. Второй вечер она осталась одна и не знала, чем себя занять. Хоть бы Ирина Иосифовна позвонила и рассказала очередную гадость о Тиме – голова бы была чем-то занята. Ариадна схватила телефон, чтобы позвонить бывшей главврачу – еще не поздно, – и удивлением обнаружила, что тот выключен. Да, она нажимала кнопку в музее, но потом же вызывала такси. Как такое могло произойти? Батарея разрядиться не могла, она утром проверяла. Ей звонили, а она ничего об этом не знает.

Два звонка с незнакомого номера она, действительно, пропустила – один был примерно четыре часа назад, а второй совсем недавно.

– Вы мне звонили, – произнесла Ариадна жалобно, когда произошло соединение.

– Конечно звонил, – раздался в ответ бодрый голос Филимона. – Зачем тебе телефон, если он у тебя полдня выключен?

– Как-то случайно получилось, – ответила Ариадна, улыбаясь. – Я не опоздала с ответным звонком?

Настроение мгновенно улучшилось, а сердце радостно забилось в предвкушении.

– Нет.

Ариадна, как наяву представила, что Филимон помотал головой.

– В связи с этим у меня к тебе два предложения, – сообщил он ей в трубку. – Первое – нас друзья приглашают на закрытие сезона на базу. Шикарное, я скажу тебе, местечко. А второе, если тебя по каким-то причинам не устроит первое…

– Не надо второго, – перебила его Ариадна, – я согласна.

– Тогда быстро натягивай джинсы и свитер, надевай куртку потеплее, – радостно рассмеялся Филимон. – Я думал, тебя уговаривать придется… И выходи – я жду тебя возле подъезда.

– Мы поедем в ночь? – испугалась Ариадна.

– Я вышел в ночь – узнать, понять Далекий шорох, близкий ропот…

– Блок, – вздохнула она.

Он самый – ответил Филимон. – Через полтора часа будем на месте, И это при неудачном раскладе, если в пробках по городу заторчим, но думаю, что домчим быстрее. Поторапливайся, нас уже заждались…

По дороге они молчали. Филимон ничего не рассказывал Ариадне ни про базу, ни про своих друзей, а она не спрашивала, желая составить свое мнение. Ей вспомнились слова отца Тани: – «Есть одно прекрасное место на берегу реки. Там в сосновом бору стоят деревянные домики – база отдыха. Мы провели на этой базе незабываемые дни, целую неделю находились в состоянии эйфории и ни о чем не думали».

Мысли скакали с одного на другое: потом Таня плакала, а спустя совсем немного времени ее уволили. Она так и не узнала, что произошло на самом деле.

Машин на шоссе было довольно много, несмотря на поздний час. Хотя какой поздний, всего-то восемь вечера? Просто уже октябрь, и темнело рано, оттого и казалось, что за окном глубокая ночь.

– Долго нам еще ехать? – спросила Ариадна.

– Километров двадцать по трассе, а потом свернем на деревенскую дорогу, – ответил Филимон, – по ней ровно пятьдесят семь столбиков с отметками, там можно будет разогнаться. Правда, последние шесть километров гравийка, но мне сказали, что грейдер ее немного подправил.

Ариадна с трудом представляла, что такое гравийка, а про грейдер вообще слышала впервые, но уточнять не стала. Скорость, с какой ехал Филимон по шоссе, ее вполне устраивала, но слово «разогнаться» напугало до смерти. Она поправила ремень безопасности, который, казалось, впился ей в горло.