Чингиз Гусейнов - Выжженная земля

Ожидание причиняло дискомфорт и навевало тоску, Мучитель включил телевизор в новом жилище, надеясь хоть как-нибудь развеять скуку, вцепившуюся в него с тех пор, как он вошел сюда. Почему-то все перестало быть интересным и даже охота за новыми жертвами не вызывала особого трепета. Сейчас он чувствовал себя ребенком, жаждущим поскорее сломать старые игрушки, чтобы родители купили новые. Убийца уже успел приготовиться к приходу гостей, поставив капкан пуджи у входной двери, под первой ступенькой лестницы ведущей на второй этаж. Мучитель заклеил плотной бумагой все окна, дабы скрыть происходящее от посторонних глаз. Из второй спальни выволок всю мебель, забрав даже ковер с пола, убедившись, что в комнате нет никаких посторонних предметов, кроме обжигающих труб отопления, выставленного на максимальный градус тепла и удивительно тяжелого комода.

Он вооружился ножом с удобной кожаной рукоятью и припрятал в кармане дюжину хомутов. Мучитель даже не отказал себе в удовольствии послушать музыку, загрузив в свой плеер несколько композиций группы Siqur Ros, каждая из которых длится минут по двадцать. Коллектив исполняет очень странную, но цепляющую музыку, с нестандартным вокалом похожим на мяуканье. Она захватывала Мучителя и позволяла ему расслабиться, угомонив ненадолго своих демонов. В его плеере имелось несколько особенных композиций без слов, исполненные на фортепьяно, иногда при участии гитары и виолончели со скрипкой. Но слушал он их нечасто, наоборот ждал до тех пор, пока не захочет их услышать до одури и только тогда ставил в очередь. Он очень боялся, что от частых прослушиваний эти композиции утратят свою особенность.

Убивать его призвание, не нужно беспокоиться о своем месте в обществе, ни к чему подниматься по карьерной лестнице и поддерживать беседу за обедом с неприятными людьми. Гораздо лучше этих самых людей уничтожать, забивать битами и размазывать соки организмов по предметам окружающей обстановки, затем распиливать тела, избавляясь или оставляя на виду, дабы своим зловонным смрадом другим напоминали о присутствии монстра в этом мире.

Все сводится к одному простому утверждению, человек – это зверь, как все те одомашненные, прирученные собаки и кошки. Он должен убивать себе подобных, разрывать на куски, запихивать в пасть ради насыщения и большей продолжительности жизни. С самого рождения и до смерти общество пытается заглушить в нас жажду крови, внушая праведность скучного образа жизни, просовывая свою агитацию через телевизор, музыку, религию и другие орудия пропаганды всего пропагандистского. Если же вам не удалось приспособиться к общепринятым правилам поведения, то можете отправляться на скотобойню, вбивать колы в темечко послушных и обездвиженных животных. Если и их кровь вас не способна удовлетворить, можете отправляться на службу к большому брату, поселиться на границе с ружьем на перевес, сидя в удобной будке и отстреливать заезжих ребят, предварительно прокричав "Опасность!".

Нужно ясно усвоить одно, человек неприкосновенен. Можно конечно стать государственным лидером и отправлять на смерть миллионы, однако думается этим не насытить жажду крови таящуюся в груди, требующую непосредственного участия в убийствах. Можно питаться, питаться и питаться теми бедолагами, которых Бог подкидывает в раставленные сети, но ничто не сможет утолить тот голод, что рождается внутри.

Мучитель отключил плеер, как только вокалист начал утомлять. В помещении воцарилась идеальная тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов, висящих на стене, да стрекочущим дятлом снаружи. Наконец за дверью послышался звук подъехавшего автомобиля, в щели под ней проглядывался свет от его фар. Послышались два голоса мужской и женский, по всей видимости парочка решила провести романтический уик-энд вдвоем. Убийца был уверен, что подарит этим двоим самые удивительные воспоминания в их жизни.

Последние воспоминания в их жизни…

Владелец дома попытался открыть дверь ключом. У него не сразу получилось попасть в замочную скважину. Влюбленные целовались и тискали друг друга, собираясь переступить порог дома. Стоило двери открыться, как они словно ввалились в прихожую. На девушке было вечернее платье цвета сирени, едва прикрывавшее колени, с элегантными чулками в крупную сеточку и обнажавшие наманикюренные пальцы ног, розовые туфли на высокой платформе. Благодаря им невысокая стройная брюнетка, казалась выше своего кавалера, поклонника фирмы адидас, а точнее линии Порше, черная футболка, черные штаны и черные кроссовки. Весь комплект был дороже ста тысяч.