Чингиз Гусейнов - Выжженная земля

– Возможно убийца сам хотел остановиться и вот перед ним знак свыше, за его преступления наказали кого-то другого. Грехи смыты и он может жить дальше, как жил до этого.

– А я думала ты умнее… – она разочаровано покачала головой. – Видимо ты мало чему научился…

– Что это значит? – встревоженно поинтересовался Маслов

– Убийство само по себе крайне сложная вещь, а совершение шести убийств требует от преступника…

– Семи – поправил ее Маслов.

– Совершение семи убийств – продолжила Валерия, немного сдвинув брови, – требует, как выносливости, так и целеустремленности. Если бы с ним произошло подобное, то он не поблагодарил бы всевышнего. Возможно до суда он, будучи начинающим маньяком, чувствовал вину, но осознав, что за его деяния наказали другого, убийца, возомнив себя богом, продолжил бы убивать. Подобные ему не останавливаются сами.

– Откуда такая уверенность?

– Скажем так, власть есть власть. Я обладаю определенным влиянием на многих людей и сама от этого не откажусь. Любой серийный убийца в свою очередь тоже чувствует свое преобладание над жертвой, из раза в раз, подавляя ее и проходя сквозь мощное сопротивление, он становится выше в своих глазах. Это чувство переходит и в обыденную жизнь, а когда оно постепенно угасает, то преступник снова выходит на охоту. Это как наркотик, как кислород, который абсолютно точно нужно вдохнуть. Если твой маньяк не в тюрьме, то он либо убивает дальше, либо убит сам.

– О Господи! – протяжно сказал Александр и потер ладонью шею с правой стороны. – Я пообещал человеку узнать, что стало с его дочерью. Мне не было известно в тот момент, что для этого надо будет отыскать серийного убийцу.

– А как же друг мой – произнесла Валерия слегка хохотнув, – большое начинается с малого.

– Вы сказали, что убийца не мог остановиться и продолжил бы убивать. Но давайте допустим, что маньяк на свободе. Ему удалось успешно увернуться от полиции. По какой причине прекратились убийства?

– Исходя из данного предположения, – начала Валерия накидывая сахара в чай – убийства продолжились, только теперь преступник почуял неладное и больше не привлекает к себе особого внимания. Расправляется с девушками иным способом, на полках в участках полно нераскрытых убийств, так называемых висяков и поверь мне, некоторые полицейские настолько профессиональны, что даже не собирались их расследовать, – сказав это, она убрала чайную ложку на блюдце и сделав глоток продолжила. – Есть и другое предположение…

– Какое? – нетерпеливо перебил ее Маслов.

– Если для убийцы личность жертвы не особо важна и он может охотиться за мужчинами, то маньяк вполне мог сменить место жительства, продолжив эпопею, причем настолько далеко отсюда, что убей Мучитель хоть тысячу людей, мы с тобой о нем все равно ничего не услышим.

У многих людей, успевших поработать в полиции, со временем появлялся так называемый нюх на преступников. Поговорив с Лариным, Александр не увидел в нем такового, тем более серийного убийцу. Может дело в том, что сам он маньяков вообще не видел, или возможно ему просто не хотелось останавливаться. Вопреки распространенному мнению чудовищами не рождаются, ими становятся благодаря окружению, а может и вопреки . Каждый раз когда Маслов искал очередного мясника, оставившего после себя труп, он не столько хотел поймать, сколько посмотреть в глаза тому монстру, что совершил поражающее воображение убийство. Однако изловив, детектив не получал никакого удовлетворения, ибо преступник был обычным человеком. Подобные люди великолепно прячутся и без надобности стараются не высовыться. Маслов решил закрыть глаза на жизненный опыт, предстояло совершить нечто непростительное.

В полиции предпочитают не делиться с общественностью деталями расследований. Многие известные дела тщательно скрываются, ведь душевнобольные люди могут оговорить себя, признав вину в несовершенных убийствах. Тогда их просят рассказать подробнее о преступлении, то о чем знает только полиция и о чем может знать лишь настоящий убийца.

Средства массовой информации ярко освещали в свое время данные убийства, но не оставалось сомнений, многое из произошедшего осталось в папке, лежащей в управлении.

Утро выдалось жарким ,после очередной словесной перепалки с Софией, Маслов переоделся в единственное чистое из одежды, имевшейся в шкафчике: спортивная майка для тренировок в спортзале черного цвета с эмблемой фирмы Димекс, и серые дымчатые джинсы. Захватив с собой старую полицейскую форму, детектив отправился туда, где работал раньше, искренне надеясь, что задуманное не выйдет боком.