Сьюзен Льюис - Горечь моей надежды

Анна вопросительно выгнула бровь.

– Неужели? Разве ты не видишь, как она на тебя смотрит, как копирует, как обожает тебя? Теперь она зависит от тебя даже больше, чем раньше, и кто в целом мире сделает ее счастливее, чем ты?

– Кто-нибудь…

– Кто? Например? Ты же сама говорила, что страшишься даже мысли о том, чтобы отдать ее в чужую семью. Или ты хочешь, чтобы она переходила из одной чужой семьи в другую, никогда не зная, где ее дом? Чтобы ее обижали другие дети? В конце концов дело закончится тем, что она окажется на улице, употребляя наркотики или торгуя собой. Именно на такую жизнь ты обречешь девочку, если сейчас от нее откажешься. А что будет с тобой, если ты решишь передать ее полиции?

Анна неистово затрясла головой.

– Я не позволю тебе так поступить. Знаю, ты совершила ужасную ошибку, хотя это и была случайность, но если тебя посадят в тюрьму, разве так будет лучше для Отилии, для тебя или для кого-то из нас? Согласна, справедливость должна восторжествовать, но какой толк от этой справедливости, если это сделает маленькую девочку несчастной? Она ни в чем не виновата, Алекс. Даже если ты считаешь себя виновной, уж на ней, в отличие от тебя, никакой вины нет. И я знаю, что меньше всего тебе хотелось бы причинить ей новый страдания.

Разумеется, Алекс этого не хотелось. Смыслом всей ее жизни было спасать детей от страданий, но такой ценой…

– Но что скажет Боб? – запротестовала она. – Вряд ли он это одобрит. Я хочу сказать, что если мы увезем Отилию, проблемы будут не только у меня, но и у тебя, и у него.

– Придется через это пройти. А пока что действительно важно и что подсказывает мне, что мы поступаем правильно, это то, что ни одна живая душа – кроме, конечно, Боба – не догадывается, что ты и есть тот социальный работник, угодивший в эту историю. Конечно, все об этом слышали, но не более чем из газетных новостей. К тому же там эта история не наделала столько шума, как здесь. Я же никому не рассказывала, почему так быстро сюда вернулась. Все думают, что я просто приехала еще ближе познакомиться с тобой.

Зачем кому-то знать правду? Не хватало нам того, чтобы все глазели на тебя, когда мы прилетим туда. Пусть все считают, что ты Шарлотта, я даже не уверена, что кто-либо знает или помнит твое новое имя. И если для тебя этого недостаточно, разве то, что Отилия по собственной воле зовет меня «Нанна», не есть знак того, что все идет так, как надо? То, что полиция даже не начала тебя подозревать, – это тоже знак. Тогда спроси себя, зачем судьба привела тебя в тот день в парк? А меня сюда к тебе в столь важный момент? Все складывается именно так, как и должно быть! Алекс, клянусь, кто-то на небесах играет на нашей стороне, и все, что от нас требуется, это не противиться его воле.

В словах Анны имелась своя логика. Более того, именно это Алекс и хотела услышать. И все же ей с трудом верилось, что все может быть настолько просто.

– Но как мы объясним присутствие Отилии, когда приедем туда? – спросила Алекс. – Не покажется ли это странным, что ты раньше никогда не упоминала о существовании внучки?

– Я изображу удивление. Как, неужели я вам ничего не говорила? Не может того быть! Вот увидишь, сделать это будет несложно. Там народ не настолько любопытный и не такой подозрительный, как здесь. Вот увидишь, все быстро примут тебя и Отилию как своих. Ты не успеешь даже глазом моргнуть, как станешь одной из нас. Подумай сама, какую жизнь ты сможешь дать ей там. Девочка будет жить в заботе и любви, она вырастет, зная, что значит для нас все на свете. Скажи, разве она этого не заслужила после всего, что ей довелось пережить? И разве мы не заслуживаем быть вместе после стольких лет разлуки?

Даже не будь доводы матери столь убедительны, в глубине души Алекс была вынуждена признать: несмотря на все сложности, другие варианты просто неприемлемы, причем не только для нее, но и для Отилии.

Так или иначе, если Алекс поймают – не сейчас, так потом – в конечном итоге она все равно окажется за решеткой. По крайней мере, уехав, она даст Отилии шанс быть с теми двумя людьми, к кому девочка питает любовь и доверие, которых ей не нужно бояться, которые никогда ее не обидят.

И если уж принимать все те знаки судьбы, на которые указала ей мать, невозможно проигнорировать самый главный – то, что Габи вышла замуж за мужчину по фамилии Лейк. А значит, Отилию можно вывезти по паспорту Фиби. Да, но как его достать? Это было единственной загвоздкой.

Впрочем, даже это оказалось делом несложным. Когда неделю назад Алекс ездила к сестре, Габи как раз вызвали в школу забрать домой приболевшего Джексона.