Сьюзен Льюис - Горечь моей надежды

– Но ведь это полная лажа! – возмущенно воскликнула София. – Она совсем не такая!

Между тем Хизер Хэнкок продолжала поливать Алекс грязью.

– У себя дома, в деревне, она увлекалась самодеятельным театром. Я не удивлюсь, если выяснится, что на своей основной работе она не слишком перетруждала себя. Иными словами, очень даже возможно, что некоторые дети, если не все, из числа тех, что находились под ее опекой, не получали с ее стороны должного внимания.

– Чушь собачья! – воскликнула София.

– Никогда в это не поверю, – прошептала Мэгги. – Никогда!

– Скажите, это случайно не та самая репортерша, которая не оставила камня на камне от их постановки? – поинтересовался Энтони.

– Да, она самая, – подтвердила Мэгги. – И если хочешь знать мое мнение, сейчас она просто в очередной раз сводит счеты с Алекс.

Энтони с ней полностью согласился.

– Скажите, а вы уже разговаривали с непосредственным начальством Алекс Лейк? Хотелось бы знать и их мнение, это возможно? – спросила у Хизер Хэнкок репортер.

Взгляд Хизер тотчас сделался колючим, как будто ее только что обвинили в уклонении от священного репортерского долга.

– Боюсь, что пока еще нет. Как вы наверняка знаете, с тех пор как стало известно об исчезновении девочки, северный офис отказывается делать какие-либо заявления. Люди, с которыми мне удалось поговорить, сделали эти заявления по своей собственной инициативе и не для печати.

– Одна из моих коллег, – произнесла между тем репортер как можно более нейтральным тоном, – опросила друзей и знакомых Алекс Лейк, и все они как один высоко оценили ее как человека и профессионала. Однако, по вашим словам, ее коллеги придерживаются о ней диаметрально противоположного мнения.

– Извините, я правильно поняла, что это вопрос? – ледяным тоном уточнила Хизер.

– Отнюдь. Я лишь хотела узнать у вас, откуда столь резкое расхождение во мнениях, – спокойно пояснила репортер.

– Боюсь, что у меня нет этому объяснений. Однако это подтверждает мои слова о том, что она уделяла гораздо больше внимания тому, что происходило в ее деревне, чем своей работе, которая, не будем забывать, предполагает ежедневную заботу о самых ранимых, самых беззащитных членах нашего общества – детях из неблагополучных семей.

– Боже, в чем ее проблема? – простонала Мэгги.

– Да, работа эта именно такая, – согласилась репортер и, повернувшись к камере, произнесла: – Повторяю, это интервью можно будет прочесть после четырех часов дня на веб-сайте местной газеты.

– Спасибо, Эмили, – поблагодарила ее ведущая в студии. – Если в управлении полиции станет что-то известно, мы опять выйдем с тобой на связь. А пока мы снова возвращаемся в деревню Малгров, где у дома Алекс Лейк дежурит наш репортер Энди Безант. Напоминаю, Алекс Лейк – социальный работник, чье имя самым тесным образом связано с расследованием. Энди, скажи нам, можно надеяться, что в ближайшее время она сделает заявление?

– Боюсь, что нет, Эрин, – ответил тот. – Как вы видите, шторы на окнах задернуты, чтобы никто не мог увидеть, что происходит в стенах дома. Пока что она открывала дверь только полиции. Смею предположить, что для общения с полицией у нее имеется мобильный телефон с закрытым номером, потому что она всегда знает, когда их ждать. Никому другому дверь она не открывает. И мне неизвестно, чтобы на данный момент она делала какие-то публичные заявления.

Как вы знаете, глава социальной службы нашего округа только что сделал короткое заявление. В частности, он сказал, что с его стороны, равно как со стороны его коллег, было бы неуместно давать какие-то комментарии на данной стадии расследования.

Мэгги приготовилась выключить телевизор.

– Мы должны помочь ей, – заявила она, в упор глядя на брата. В глазах ее читалась решимость. – Она там совсем одна. Нет, я знаю, что ты сейчас скажешь. Мол, ни в чем нельзя быть до конца уверенными. Однако телевизионщики дежурят у ее дома едва ли с первых минут. Ты видел, чтобы кто-то, кроме полицейских, заходил к ней и выходил из ее дома. Нет? Вот и я тоже не видела.

– И я, – решительно поддакнула София.

Энтони тоже не видел, однако ограничился тем, что сказал:

– Мы оставили ей голосовые сообщения…

– Значит, она их не слушала, – с жаром возразила Мэгги. – Ты представляешь, какие звонки она сейчас получает? И все из-за репортеров. Те будто сговорились, чтобы взвалить на нее всю вину. Бедняжка! Да ей страшно взять в руки телефон, не говоря уже о том, чтобы ответить на звонок!