Сьюзен Льюис - Горечь моей надежды

Однажды, когда у Алекс не было других дел, они с Анной решили съездить проведать Хелен Дрейк. Однако, когда Анна на всякий случай позвонила, чтобы предупредить о приезде, старушка попросила ее не беспокоить.

– Я рада, что вы нашли друг друга, – сказала она, – и я желаю вам только самого лучшего, но что касается меня, я бы предпочла, чтобы все оставалось по-прежнему.

Анна, хотя и была задета этим отказом, настаивать не стала. Вместо этого она попросила Алекс съездить вместе с ней на кладбище в Темпл-Филдс, где были похоронены четверо близких ей людей. В свою очередь, Алекс поведала ей о своих визитах на кладбище, о том, как, приезжая туда, она нередко видела на могиле букетик цветов. Узнав об этом, Анна тотчас же отправилась в церковь сделать щедрый благотворительный взнос. Для нее это был единственный способ отблагодарить того, кто взял на себя уход за могилой. После этого они съездили в Эксмур, где был похоронен приемный отец Алекс, а также его родители. День был промозглый, пасмурный, но они сидели на скамье, глядя на укутанную туманом пустошь, и разговаривали о добром викарии. Временами у обеих возникало ощущение, что он незримо присутствует при их беседе.

Позднее, в теплом уютном пабе, где в старом камине ярко пылали поленья дров, Анна рассказала Алекс все, что помнила, про Найджела, начиная с самой первой их встречи в небольшой галерее в Кестерли. Оба внезапно ощутили мощное взаимное притяжение, которому было невозможно противостоять. А какой радости и гордости был исполнен Найджел, когда впервые взял на руки дочь – тогда еще Шарлотту! Алекс слушала ее рассказ в смятении чувств – ей было грустно и больно от того, что она его почти не помнила, и страшно, стоило ей представить последние мгновения его жизни.

В тот день никто не должен был умереть. И все-таки они умерли, причем страшной, мучительной смертью. При мысли об этом у Алекс сжималось сердце.

На следующее утро они забрали Отилию из садика и взяли ее с собой прогуляться по загородному лесопарку. Здесь для детей были устроены разного рода препятствия, которые нужно было преодолеть: качели, лазилки и прочие игровые аттракционы. Алекс подумала, что Отилии вряд ли захочется покачаться на качелях из автомобильных покрышек, поскольку она как-то раз свалилась с них, однако, к ее удивлению, Отилия была не прочь попробовать еще разок. Более того, она пришла от качелей в полный восторг и залилась счастливым смехом. Анна и Алекс не смогли удержаться и расхохотались в ответ.

Алекс насторожило другое: отъезжая от дома на Норт-Хилл, она заметила в окне второго этажа личико Отилии. Девочка смотрела им вслед. В ее глазах застыло такое одиночество, такая печаль, что даже Анна не могла избавиться от чувства, что они предают ее.

На следующий день к Алекс в гости приехали Габи и тетя Шейла. И, как и надеялась Алекс, нескольких минут знакомства с Анной оказалось достаточно, чтобы от их подозрений, что перед ними самозванка, преследующая свои корыстные цели, не осталось и следа. Габи, как за ней водится, «грузила» ее рассказами про собственное детство, как будто Анне это было гораздо интереснее, нежели услышать про детство Алекс. С другой стороны, Шейле хотелось как можно больше узнать про семью Анны в Новой Зеландии, про то, насколько тамошняя жизнь отличается от здешней. Анна с радостью развлекала ее рассказами, Шейла же то смеялась, то удивленно качала головой.

Ни слова не было сказано о том, какие страшные обстоятельства привели Алекс в дом Лейков, а также почти не звучали имена Майры и Дугласа. Алекс осознала это лишь тогда, когда Габи и Шейла засобирались домой. Вернее, первой на это обратила внимание Габи.

– Не знаю, должно ли нам быть стыдно за это или нет, – сказала она, пристально глядя Алекс в глаза.

Поскольку у той не было ответа на этот вопрос, она просто обняла Габи.

– Она такая милая, – шепнула ей на ухо Габи. – Это я про Анну. Хотя, если честно, мне немного не по себе при мысли, что у тебя теперь есть мать, а у меня нет.

Впрочем, Алекс пока не воспринимала Анну как мать, хотя и не была готова в этом признаться.

– Все равно мы близкие люди – ты и я. И ничто не способно этому помешать.

– Ты говорила это и раньше, – улыбнулась Габи. – И я надеюсь, что это так. Но мне уже страшно, что она заберет тебя с собой.

– Давай не будем об этом, – сказала Алекс, услышав, как идет тетя Шейла. – Я приеду к тебе на следующей неделе. Вот тогда мы все и обсудим.

Похоже, Габи тоже была не против поболтать с глазу на глаз. Она крепко обняла Алекс, затем заключила в объятия Анну, помогла тетушке сесть в машину и, помахав на прощанье рукой, вырулила на дорогу. Вскоре машина скрылась из вида. Алекс невольно поймала себя на том, что ей страшно одиноко, как будто они уехали навсегда, что, разумеется, не так, но стряхнуть с себя эту тоску было до невозможности трудно.