Александр Чернов - Специальный репортаж

– Большинство моих знакомых Тань – смуглые шатенки, но отныне буду считать, что называться именем Татьяна – прерогатива девушек исключительно светло-золотистых.

Она приоткрыла в улыбке алый рот и посмотрела загадочно – я понял, что могу рассчитывать на некоторый успех.

– На каком курсе учишься? – сделал я скользящее движение на диване в сторону девушки.

Она не отодвинулась.

– На третьем.

Лет двадцать, прикинул я. Моложе Лены на восемь лет.

– И кем же ты будешь работать после окончания института?

– О-о!.. Люди со знанием английского языка везде нужны, – красивыми пальчиками Таня поправила тугой ремешок на шее. – Но меня обещают взять в «Интурист» гидом.

Мне тоже захотелось потрогать ее ошейник.

– Замечательная профессия.

– Твоя ничем не хуже, – Таня кокетливо склонила голову набок, и мне, как верному псу, захотелось лизнуть ей руку.

– Согласен, – кивнул я. – Мне нравится. Правда, работаю я в редакции первый год, но уже успел полюбить профессию журналиста. – Я улыбнулся, и если бы у меня был хвост, то я бы непременно им завилял.

– А платят много? – на сей раз Таня спросила серьезно.

«Замуж, что ли, за меня собралась?» – подивился я про себя и ответил уклончиво:

– На жизнь хватает. – Низменная тема меня совсем не вдохновляла. Я завел разговор о другом: – Лена никогда не говорила, что у нее такая обворожительная подруга.

Таня покрутила головой.

– А мы и не подруги вовсе, просто знакомые. Последний раз я видела Лену года два назад, а сегодня случайно встретились, и она затащила меня к себе, поболтать. Если честно, – Таня наморщила хорошенький носик, ее необычный голос зазвучал тише, – она мне не нравится. Терпеть не могу женщин, которые считают, будто все им должны. Лена красива, я не спорю, но пусть мужчины перед ней заискивают, я-то при чем…

Таня не договорила. В комнату, покачивая бедрами, вплыла сияющая Лена. В руках – поднос, уставленный тарелками.

– Ну-ка, Димочка, оторвись на секунду от прекрасной амазонки и поработай на пользу общества, – сказала она весело.

Повинуясь взгляду Лены, я вскочил. Из дальнего угла комнаты перенес к дивану журнальный столик, оттуда же перетащил кресло.

– Фужеры, чашки и блюдца – в серванте, – Лена поставила на столик тарелки со сладостями. – Командуй, а я чай заварю.

Пока я на правах старого знакомого носился с фужерами, чашками, блюдцами и все бросал на Таню исподтишка восхищенные взгляды, Лена принесла торт «Луна» собственного производства и большой пузатый чайник. Я сел на облюбованное уже мной место рядышком с Таней, Казанцева – напротив, в кресле.

– Торт должен быть вкусным, – сказала Лена, разрезая свое изделие. – Сегодня все утро пекла. Ешьте, ребятки. – Казанцева проворно положила в две пустые тарелки по куску торта и подала нам с Таней. – При нынешних ценах скоро и этот десерт станет для нас недоступным лакомством.

– Не прибедняйся. – Я взял из хрустальной вазочки печенье и надкусил. – Голодать ни ты, ни Таня не будете. С вашей внешностью всегда можно заработать деньги.

Нож у Лены в руках застрял в торте.

– Так! – сказала она с преувеличенным удивлением и подняла голову. – Это что же, ты советуешь нам с Таней идти на панель?

Я поперхнулся крошкой печенья и стушевался.

– Я вовсе не это имел в виду. Есть много других способов делать деньги на внешней привлекательности. Например, стать фотомоделью…

– А-а! – Лена сделала вид, будто догадалась о чем-то, и посмотрела на Таню. – Поняла!.. Это он в такой форме пытается сделать нам комплимент… Нет, Дима. – Казанцева снова взялась за торт. – Для меня эти понятия однозначны – торговля своим телом. Это не для меня. Но и существование от получки до получки – тоже удел людей непрактичных. Я мечтаю урвать от жизни сразу большой куш. Открывай-ка шампанское.

Злясь на Лену за то, что она выставила меня полным дураком перед незнакомой девушкой и вообще была сейчас здесь лишней, я взял бутылку и начал вертеть на пробке проволоку. Она никак не отворачивалась.

– Ну и вышла бы замуж за миллионера, – сказал я, скрывая раздражение. – Вон их нынче сколько развелось.

– И это не мое, – Лена закончила раскладывать торт и один за другим посмотрела на свет фужеры. Все они были чистые. – Я привыкла ни от кого не зависеть, всего в жизни добиваюсь сама. К тому же потеря свободы для меня равносильна потере девственности, и в том и в другом случае утрачиваешь ореол неприступности и уважение сильной половины человечества. – Казанцева широко улыбнулась мне. – Любимый мужчина начинает просто попирать тебя… Вы уже познакомились? – спросила она девушку, которая, закинув ногу на ногу, с вежливым вниманием слушала наш диалог.