Наида Баширова - Конец игры

– Но ведь не только это заставило тебя мчаться на другой конец света?

Он хрипло засмеялся.

– Она сказала, что ее первенец… мой сын.

– Она обманула тебя.

– Как ты догадалась? – Он удивленно смотрел на нее.

– Последние два месяца мы встречались не раз. Ты не был похож на счастливца, через много лет узнавшего, что у него есть сын. Впрочем, на несчастного тоже. Как ты узнал, что это не твой сын?

– Лена сама призналась. Она боялась, что я откажу ей в помощи, и выдумала насчет отцовства. Да и стоило лишь раз взглянуть на мальчика, чтобы понять, кто его настоящий отец.

– Что она хотела от тебя?

– Денег. Удача изменила ее мужу. Он ввязался в сомнительное дело и не только потерял все деньги, но и наделал долгов на громадную сумму. Те, кому он задолжал, требовали возврата денег, иначе грозились убить его жену и детей.

– Сколько она попросила у тебя?

– Двадцать миллионов долларов.

– Но ведь у тебя нет таких денег. Или есть?

– Нет, таких денег у меня нет.

– И, тем не менее, ты обещал ей их?

Максим подтвердил, что да, он обещал ей эту сумму.

– Откуда ты собирался взять двадцать миллионов?

– Я собирался просить их у Чингиза.

Наргиз помертвела.

– Ты рассказал обо всем этом в полиции?

Он кивнул.

– Господи, ты же дал им в руки мотив! Чингиз отказался тебе помочь, и ты за его спиной стал договариваться с Фазэрсом.

– Они все равно узнали бы правду. Полицейским ничего не стоит встретиться с Леной и допросить ее.

– Тебе не следовало приезжать сюда. Они могут не отпустить тебя назад.

– У них нет прямых улик, лишь одни предположения.

– Стоит им только захотеть, и они раздобудут улики.

– Не надо так мрачно смотреть на ситуацию. Все не так плохо. – Он протянул руку и успокаивающе дотронулся до ее руки. – Я не виновен, и как бы им ни хотелось свалить вину на меня, ничего у них не получится.

– Будем надеяться, – прошептала Наргиз.

– У тебя еще есть ко мне вопросы?

– Нет. Чем ты займешься сегодня?

Максим помрачнел.

– Нужно получить разрешение и как можно быстрее перевезти тело Чингиза на родину.

– Ты сообщил его родителям?

– Я не смог. Понимаю, что нельзя больше оттягивать, но не могу.

– Пусть они узнают об этом как можно позже. Неизвестно еще, когда нам позволят забрать его тело. Не надо, чтобы они через все это проходили. Полиция, морг, опознание…

При воспоминании о той минуте, когда она увидела обезображенное тело Чингиза, ее пробрала дрожь. Видимо, Максим представил себе ту же картину, потому что изменился в лице так же, как и она.

– Я обязательно найду его убийцу, – пообещала она вслух. – Чего бы мне это ни стоило.

– Чингиза было совершенно не узнать. Если бы не его одежда… Господи, мне до сих пор не верится, что его нет на свете. Мне его очень не хватает.

– Мне тоже…

Следующие три дня были заполнены хождением по разным инстанциям. Чиновники везде и всюду одинаковы, и если бы не Амир с его удостоверением конгрессмена, они вряд ли бы так быстро решили свои вопросы. Наргиз несколько раз заходила в полицейский участок, но Сэндер хоть и не отказывался встречаться с ней, но сообщать о ходе следствия не собирался. Вызвать его на откровенность, как ни старалась Наргиз, не получалось. Главными подозреваемыми по-прежнему оставались Володарский и Фазэрс, хотя доказать их причастность к убийству было непросто. Одной из основных версий полицейские по-прежнему рассматривали убийство с целью ограбления.

Субботним вечером друзья забрели в ресторан-бар, разместившийся в полуподвальном помещении. В небольшом зале было всего восемь столиков, и только четыре из них заняты. Они расположились за круглым столиком в самом углу. Амир заказал виски. Максим пил мартини, Наргиз предпочла шерри. Они мало говорили, перекидываясь изредка ничего не значащими фразами. Амир, рассказывая о встрече с каким-то юристом, назвал номер телефона и адрес его офиса, и Максим извлек из кармана записную книжку, чтобы записать их. Из раскрытой записной книжки выпали две небольшие фотографии, и Наргиз наклонилась, чтобы поднять их. На обеих фотографиях был изображен Чингиз. На одной из них он стоял во весь рост. Снимок был сделан зимой в подмосковном лесу. На Чингизе было длинное темно-синее кашемировое пальто. Белый шарф красиво оттенял четко очерченные, словно высеченные из мрамора черты лица. Наргиз долго держала в руках фотографию, потом отложила ее и взяла другую. На ней Чингиза снимали с близкого расстояния. В кадр попало только лицо. Мужчина улыбался во весь рот, обнажая безупречно ровные белые зубы.