Светлана Гамаюнова - Как убить мать

И опять улыбнулась очаровательной улыбкой, которая так не вязалась с только что сказанным.

Я слегка опешил. СБУ в игрушки не играют. Хотя там, в большинстве своём, сидят жадные, тупые, беспринципные карьеристы, но попадаются и относительно честные, умные профессионалы. Если им так много, если не всё, обо мне известно, то это плохо. Сколько им известно? Кто сдал? С чего вдруг они мной заинтересовались? Я всегда работал аккуратно, через третьих лиц и другие страны. Но факт налицо.

Решил дослушать дамочку до конца, раз уже сижу на крючке.

– Вы согласны на сотрудничество? Если нет, сделаем вид, что этого разговора не было… Хотя отказ… может сказаться на вашей дальнейшей профессиональной – и не только! – деятельности… Это не угроза, а… предупреждение. Вы попали, как и я, впрочем…

– А вы-то как оказались в этом болоте? В ваши годы нужно интересоваться парнями, а не убийствами, – отпустил не очень удачный комплимент.

– Потому, что это в моей компетенции. Не афишируемая нигде работа. Сама, в сложившейся ситуации, с этим справиться не могу. Есть некоторая информация и определённые догадки, но их нужно или подтвердить, или опровергнуть и сделать правильные выводы.

– А как же СБУ?

– Они задействованы, вчера организовали специальный отдел, который, в том числе, изучает информацию, связанную с «супергероями» и «суперзлодеями». Но занимаются они не только Бэдменом. Информация об их работе засекречена, и доступа к ней у меня нет. Они не против нашего с вами сотрудничества, и за это спасибо. Бэдмен неуловим, и мотивация его действий непонятна. Джойкер тоже неуловим и нахален донельзя. Конечная цель его действий тоже неясна, от слова совсем. Смена ли это власти в городе или что-то другое?

– Так и Джойкер уже появился? Да, и зовите меня просто Сергей. Не люблю официоза.

– Увы, появился, и совершил очередное ужасное преступление.

– Убийство девушки-певицы?

– А там точно убийство?

– На мой взгляд – однозначно, но вскрытие покажет. Выглядит мистикой, как и предыдущие четыре.

– Если бы только девушка, – тяжело вздохнула Наташа. – Так вы согласны на сотрудничество, Сергей Викторович, простите, Сергей?

– Куда я денусь? – развел руками. – Рассказывайте. Я давал присягу при поступлении на работу и вам могу сказать, что если дал слово, то его держу. Что там Джойкер совершил? С нами только Бэдмен связывается, и то непонятно, из добрых ли побуждений или по приколу. Помощи никакой, кроме сообщений о совершенном преступлении. Просто мы можем быстрее реагировать. Сегодня не только начальство, но и весь отдел ознакомил. Бэдмен сообщил, что разослал сообщения на все телеканалы. Будем смотреть. Обывателям будет, о чём поговорить.

– Я думаю, вечером у них появится возможность не только об этом случае поговорить. Сенсаций хватает.

И перешла почти на шёпот:

– Сегодня, во время ежедневной утренней пробежки, тяжело ранен мэр. Сейчас ему делают экстренную операцию в неотложке. Потом перевезут в европейскую, возможно, австрийскую клинику. Существует большая вероятность, что он не выживет, а если и выживет, то не скоро встанет на ноги, если вообще встанет…

– Что, Хермеса подстрелили? – поразился.

Кличку Хермес наш мэр получил после того, как, прокладывая магистраль, связывающую два городских района, вырубил большой зеленый парковый участок, под предлогом, что деревья заел вредитель хермес. Возмущался почти весь город. «Зеленые» стояли стеной, но все, что нужно было вырубить – вырубили. И теперь магистраль негласно и повсеместно называют Хермес-штрассе.

Я непроизвольно сцепил пальцы рук. Дела! Это уже ни в какие ворота не лезет. Хотя убийств политических в стране полно. Все они были странными и не раскрываемыми. «Джо» неуловим не потому, что его не могли поймать, а потому, что это никому не нужно. Убийства, списывали на самоубийства. Кто-то сам выпадал из окна или неправильно переходил улицу. Вспоминалось якобы самоубийство начальника МВД двумя выстрелами в голову. Второй он «сам» себе сделал – контрольный, чтобы наверняка. Опера пошептались об этом, но только на улице. Даже в курилке невероятность этого «самоубийства» не обсуждалась.

А юная миловидная девчушка, искренне уверенная, что существует справедливость, для себя решила, что, если служить своему начальнику, то только преданно и честно. Возможно, ей дадут медаль посмертно и напишут большую статью в газете. Истина, немного перефразированная, гласила: очевидцев, впрочем, как и ясновидцев, во все времена сжигали на кострах.