Федора Кайгородова - В Москве-реке крокодилы не ловятся

— Ну, вот и все! — капитан удовлетворенно потер руки и перекрестил уходящий буксир.

Повернувшись к нам, он сказал:

— Я к твоим услугам! Сонечка! Что ты хотела?

— Ничего, Саша! Я уже все узнала! — довольно мягко ответила огненная дама и взяла мужа под руку.

Оглянувшись, она мне подмигнула. Я улыбалась, глядя им вслед. Все — таки, это любовь! Болезненная какая — то, но любовь!

— Здравствуй, Наташа! — сказал, подходя ко мне, Дмитрий Перов. — Мы не виделись со вчерашнего дня! Я вижу, у вас решительные перемены?

— Да, есть немного! — согласилась я.

— Давайте по порядку!

— С утра мне приснился дивный сон, — я загнула один палец.

— Да нет, я спрашиваю о чем-нибудь существенном! — перебил меня командир.

— Я и говорю о существенном. В результате этого сна я разбила зеркало, — я загнула второй палец. — В результате же разбития, — я сделала паузу, — я подружилась с женой капитана! — я загнула третий палец.

— Как раз последнее обстоятельство меня и удивляет. Прямо сюжет из сказок «Тысячи и одной ночи»! — сказал командир. — Я работаю с Софьей Вячеславовной в одном ведомстве, и никто не может похвастаться дружбой с «Решкой».

— Почему с «Решкой»?

— У Софьи Вячеславовны Седовой такое прозвище. У нее есть поговорка: такое решение — ни орел, ни решка. Вот и прозвали. Странно, правда? Почему не орлом назвали?

— И, тем не менее, мы подружились! Мы вместе пили чудесный кофе, — ответила я.

— Как же тебе удалось завоевать ее доверие? — удивился Перов.

— Я же тебе говорю — разбила зеркало. Очень удачно, прямо у нее на глазах. И на меня с руганью набросился завхоз. Она меня спасла и полюбила, как всякий спасатель спасенного.

— Да, это похоже на нее. Она известна, как жесткий руководитель, но справедливый. Ладно, хватит об этом! — сказал Дмитрий. — По ходу следствия что-нибудь удалось узнать?

— Ничего, если не считать, что мне кое-что показалось. Но это не в счет! А тебе?

— Я за это утро поговорил с капитаном, — он сделал небольшую, но тревожную паузу. — Есть одна неприятная новость.

— Я надеюсь, на корабле не появился еще один труп?

— Нет, все живы! А вот полотенце исчезло! — Перов сказал об этом таким скучным голосом, что даже я поняла, что он старается меня не волновать.

— Какое полотенце? — я не сразу вспомнила о найденной в компрессоре тряпке со следами крови. — Откуда ты узнал?

— Он сам мне сказал. Просил никому пока не сообщать.

— Вот это новость! А что говорит капитан по поводу ключа? Ведь он, кажется, собирался улику положить в сейф?

— В том — то и дело. Ключ он носит с собой. А вот полотенце забыл сразу положить. Засунул сверток в душевую, а потом вспомнил, а его и след простыл! — он помолчал. — А больше ничего нового нет. Я походил, понаблюдал за людьми. Ты знаешь главное правило следствия?

— Нет!

— Искать, кому было выгодно убивать водолаза?

— Ну и кому?

— Думаю пока! Тут либо деньги замешаны, либо тайна скрыта. Для этого надо покопаться в семейных проблемах. Это Крага обеспечит на берегу. Он обещал послать кого — либо в Коломну: поговорить с родственниками и соседями водолаза. Насчет серебряного дождя — с его друзьями. Денег у Сергея Кострова до последнего времени не было. Значит, он мог их найти здесь.

— Где здесь?

— Не знаю! На дне, может быть? Они спускались, чтобы обвязать затонувший буксир. Но клад — это маловероятно. Канал построен недавно.

— Клады могут быть везде! — сказала я.

— Клад — это что — то из киношной области. Я что — то в жизни не встречался с ними.

— А с убийствами ты в жизни встречался?

— Приходилось! — задумчиво ответил Дмитрий. — Но если это клад — то он все еще на судне. На берег никто не сходил. Тот первый день — не в счет. Там все на виду были.

— Кроме завхоза!

— Ты полагаешь, что он в своем мешке таскает драгоценности? — спросил Перов, и мы рассмеялись, вспомнив нелепую фигуру, похожую на Понятовского с гусем.

Мы стояли на корме плавкрана, скрытые от глаз опорно — поворотным устройством.

— И вот что, Наталья! Для пользы дела, я думаю, нам надо по — прежнему играть роли вечно ссорящихся людей, — сказал Дмитрий.

— Я думаю, мне это будет трудно! — сказала я.

— Тебе — то? Да у тебя прирожденный дар разрушительницы! — не то восхитился, не то возмутился Перов. — И не рассказывай мне про свою нежную душу! Я все равно не поверю. Встречаться будем на твоей территории! Я сам зайду, когда сочту удобным!

— Почему это?

— Потому что я осмотрительнее! Потому что старше! И вообще, потому что я так решил!