Александр Черенов - Мне отмщение, и Аз воздам

– Вам бы «опером» работать… – качественно потупившись, не остался в долгу Майор. Он умел работать не только руками и не только по «объекту воспитания», но и по начальству. – Хотя, не дай Бог: мы бы остались без работы.

Вторая порция лести оказалась сродни «контрольному выстрелу». Ведь давно известно: ничто не греет душу «нового русского» так, как простая доступная лесть. Посему душа Застройщика – если она у него, конечно, была, что сомнительно – немедленно согрелась. А, согревшись, выдала на лицо текст. Примерно такого содержания: «Я нравлюсь уже тем, что не стараюсь понравиться. Для этого я слишком горд. А уже для этого – слишком богат, пусть даже и богатства не бывает слишком». Как бы там ни было, Застройщик не остался в долгу. И не только потому, что «кукушка хвалит петуха…» – а петуху, как джентльмену, не пристало быть в должниках.

– Попомни моё слово, Майор: не засидеться тебе в Заместителях! А моё слово, как ты знаешь – вещее! Ну, а пока, извини, тебе не засидеться у меня. За работу! И пусть тебя вдохновляет на подвиги светлый образ… ещё одного конверта! Верю: ждёт нас удача. И помни: «там, где двое или трое собрались во имя Мое – там и я с ними!» Ну, ты понял: я – на связи…

Поняв не только это, но и то, что несколько засиделся – особенно после того, как это дали понять – Майор быстро поднялся со стула.

– Да, кстати, – донеслось ему уже в спину. – Наш бравый Полковник, кажется, вышел на след одного из Правдоискателей. И, кажется, выходит на след второго. Так сказать, «глокая куздра кудланула бокра, и кудрячит бокрёнка»…

Полагающимся ему по должности внутренним чутьём – дополнительно к внешнему –Майор понял, что работу следует начинать не с конца, а с начала. Вопреки классическим рекомендациям. И началом было… начало. Начало предполагаемого маршрута журналиста. Поэтому рассвет ещё не наступил на оперативную группу – а она уже была на объекте. Во главе с Майором.

Руины впечатляли. Особенно – работой в тандеме с прочими рукотворными, а также природными декорациями. Помимо обязательных сумерек – за неимением полноценной темноты – впечатлению старательно подрабатывал тусклый, почти «загробный», свет одиночных ламп накаливания.

– Здесь можно искать до морковкина заговенья, – «оптимистично» констатировал один из членов команды. – Целые горы битого кирпича и бетонных обломков…

– Да, основательно потрудились «товарищи», – вынужден был согласиться Майор. – Уже – по нашим товарищам…

Глаза его – глаза героя классического триллера – начали медленно скользить по объекту, перескакивая с одной кучи мусора на другую.

Скользить можно было до бесконечности: ничто «не цепляло» взгляд. По сюжету, это должно было немедленно угнести присутствующих. После продолжительного надругательствами над нервами зрителя, Майора же, напротив, должно было «внезапно осенить». И он не подвёл сюжет.

Конечно, не тотчас по окончании «надругательства над зрителем», а чуть позже. После скрупулёзного анализа обстановки. «Осенение» совместно с «озарением» подвигли его к пониманию того, что тут произошло, и как следует действовать дальше. Проще говоря: он реконструировал события – а события реконструировали его мозги.

Как только обоюдная реконструкция состоялась, Майор сделал шаг вперёд.

– Все мы – не новички в своём деле. И все мы по опыту своему знаем, что́ чаще всего делает умный преступник.

С раздачей дифирамбов Майор несколько поторопился. Судя по выражению лиц его подчинённых, они не были готовы поделиться знанием о действиях умного преступника. Видя это – и не видя то, что хотел бы увидеть – тактичный Майор не стал топтаться на самолюбии товарищей сверх норматива.

– Умный преступник всегда прячет улики на видном месте. На самом видном месте. На том, на которое, находясь в здравом уме, не обратишь внимания. Расчёт при этом делается на то, что «тупые» сыскари – а других быть не должно – работают по «шаблону». Они обязаны полагать, что самым надёжным местом сокрытия улик являются тайники. Те, которые располагаются в потаённых местах, известных даже любителю детективов.

Оперативники слушали внимательно, но безучастно. Как практики, они были не склонны к теоретизированию. Поэтому слова Майора они принимали за неизбежное вступление, за которым неизбежно же последует ясный и простой приказ.

– Но есть и другая точка зрения на предмет.

«Опера» совсем заскучали: кажется, они не ошиблись в предположениях.