Светлана Фетисова - Мертвая звезда

Кухня выглядела вполне мирно, в мойке стояла гейзерная кофеварка со следами кофе на носике, в углу работал небольшой телевизор, показывающий телеканал про животных. Звездунов потянулся, чтобы выключить его.

– Не надо ничего трогать, Игорь.

Он не задал никаких вопросов, а только горько вздохнул и направился в темную гостиную, где на журнальном столике обнаружились остатки небольшой пирушки, бутылки с алкоголем, два бокала, ваза с фруктами, одна пустая чашка с кофейной гущей, несколько плошек с закусками. Они не сразу заметили в кресле фигуру, потому что это был самый темный угол комнаты и волосы закрывали лицо.

– Эй.

Фигура не отреагировала на фамильярное обращение продюсера.

– Марта, я совершенно не понимаю, что мне делать, – растерянность сквозила в голосе Звездунова. – Наверное, надо раздвинуть шторы, чтобы понять, кто перед нами.

– Это не Цветана, – попыталась успокоить его Марта.

– Вот именно.

У артистки были роскошные волосы цвета благородной меди, на уход за которыми она тратила огромные деньги, а у безымянной фигуры шевелюра была светлее и короче.

– Прежде чем мы вызовем полицию или «скорую», нам надо понять, что актуальнее. Правильно?

Ничего нельзя трогать, но убедиться, что человек жив, надо. Марта включила фонарик на телефоне, и стало видно, что в кресле все-таки находится женщина, но блондинка. Звездунов набрался храбрости и толкнул сидящую фигуру вглубь к спинке кресла. Застывшая маска смерти открылась их взору. Марта, не выдержав ужасного зрелища, выронила телефон. Продюсер включил свой фонарик и направил на мертвое лицо, оно было жутким: закатившиеся мутные глаза, но широко открытые, потому что верхние веки были приклеены лейкопластырем ко лбу; кривой рот открыт в беззвучном призыве. На женщине был кое-как надет ярко белый парик, и это была Цветана Алмазова. На этом страшном открытии рука продюсера дрогнула, и он тоже уронил телефон.

Девять безумных часов были позади, наполненные ужасом, хаосом, бесконечными вопросами, отчуждением и подозрениями окружающих. Вся эта свистопляска завершилась совсем недавно приездом съемочной группы телевизионщиков. Марте с большим трудом удалось выпроводить этих стервятников из подъезда и отбить у них измученного Звездунова, но они еще полчаса снимали окна, двери, брали интервью у зазевавшихся прохожих. Председатель ТСЖ под угрозой увольнения запретил Марте отвечать на любые вопросы и пускать представителей средств массовой информации внутрь.

При попытке уехать продюсера снова окружили телевизионщики, притаившиеся в машинах, и ему пришлось отступить, скрыться в подъезде. Собиравшаяся домой Марта предложила ему попить чаю у нее дома, благо от подъезда до подъезда было рукой подать.

Пять капель коньяку чаю с чабрецом не помеха, и вкуса не испортят, и душу растревоженную успокоят. Продюсер сначала пытался сопротивляться: я за рулем, я за рулем, а потом махнул рукой.

– Игорь, я могу вас покормить, яичницу сделать или супу подогреть, ведь после утреннего кусочка халвы, у вас маковой росинки не было во рту. Хотите?

– Нет, спасибо, Марта. Даже не представляю себе, как бы я справился сегодня без вашей помощи. Я по гроб жизни ваш должник.

– Ну, что вы, это всего лишь стечение трагических обстоятельств. Если бы вы шли по улице, а впереди вас незнакомый человек стал падать, неужели вы не поддержали бы его?

– Наверное. Как вы думаете, они когда-нибудь отстанут?

– Вы же сами знаете, сейчас это сенсация, и они готовы горло друг другу перегрызть за эксклюзив, а пройдет три-пять дней, и все забудут о вашем существовании.

– Сик транзит глориа мунди – так проходит земная слава.

– Да уж. Прославляться нужно талантом, трудом, а не искать падаль, – Марта вовремя спохватилась, поняв, что это звучит двусмысленно. – Простите, Игорь, я имела в виду гнилые новости. А журналисты, они как мухи, где дерьмо свеженькое упало, там и они.

– Я привык их использовать в своих целях, но никогда еще не приходилось быть объектом охоты. Это неприятно. Ты как голый.

– Вот теперь вы понимаете, что как бы вы с ними не заигрывали и не пытались их купить, если вы оступитесь, они вас сожрут. Будьте осторожнее.

– Теперь только дистанция, – в голосе продюсера звучала решимость, – буду держаться от них подальше.

– Игорь, а у Цветаны были враги? Я спрашиваю потому, что она была всегда такая приветливая, улыбчивая, сложно представить, что у такого человека могут быть недруги.