Анатолий Шестаев - Тайны Колымского РОВД

— Если в Москве стрельба начнется, то пойдет по всему Союзу, и тогда неизвестно, чем кончится, — покачал головой Матвеич.

На экране показалась невеселая группа руководителей ГКЧП.

— Смотрите, у него же руки трясутся, — показала Марина на Янаева.

— Да они все от страха уже обо…сь, — подхватил Гена.

Отдав должное кулинарному искусству Надежды, друзья отправились в отдел. Там, конечно, никто почти делами не занимался, собирались по кабинетам, пили чай, кофе, ждали.

В 21 час никто из первой смены домой не пошел. Синегоров с трудом отправил их отдыхать, напоминая, что впереди самое трудное, и нужно отдохнуть.

В 22 часа дежурный принес ему телеграмму. Прочитав ее, Матвеич недоуменно спросил дежурного:

— Ты как ее получил?

— Как обычно — по телетайпу из УВД.

— Читал?

— Конечно.

— Ну, слава Богу, теперь все определилось. Собери всех в Ленкомнате.

Через 20 минут Синегоров зачитал собравшимся в зале сотрудникам указание министра внутренних дел России Баранникова, который требовал не выполнять распоряжения ГКЧП, подчиняться указаниям правительства России и Ельцина.

Сотрудники дружно захлопали и обрадованно загалдели:

— Наконец-то, давно пора!

А Матвеич все недоумевал: «Телеграмма почему-то из Архангельского… и как ее пропустили по каналам связи, что это за ГКЧП? Марионетки какие-то. Ленин что говорил? В первую очередь взять в свои руки вокзалы, почтамты, банки. А эти что? Ни хрена не делают, только «Лебединое озеро» транслируют. «Все будет хорошо!»

Рано утром позвонили из УВД, выяснили обстановку, сказали, чтобы держались, все дальневосточные УВД поддерживают Ельцина и выполняют указания Баранникова, войска выступать не будут, а остальные против нас не пойдут.

— А кто это остальные? — поинтересовался Синегоров.

— А то сам не знаешь? — закончили разговор.

Утром подошел Валиулин, выяснил обстановку, и тут же дежурный принес вторую телеграмму из Архангельского. На этот раз Баранников требовал взять под охрану все важные объекты жизнеобеспечения, связи, задерживать активных сторонников ГКЧП и ждать дальнейших указаний.

— Ну, у нас особо активных нет, первый секретарь райкома где-то вообще пропал.

— Давай всех сегодня соберем и выясним, кто есть кто, — предложил Синегоров.

В это время зазвонил телефон. Равиль взял трубку, поздоровался, послушал, ответил:

— Нет, нет. Вы к нам, штаб у меня будет, здесь и поговорим, — и положил трубку.

На немой вопрос Матвеича, улыбаясь, сказал:

— Председатель райисполкома через 10 минут подойдет.

Стали звонить первому секретарю райкома партии, но его нигде не было. Пока его разыскивали, в кабинет зашел прокурор района Зеленский, затем подошел председатель исполкома Островский. Валиулин тут же объяснил обстановку, зачитал телеграммы Баранникова и объявил, что РОВД будет выполнять все его указания.

Островский не колебался ни секунды:

— Молодцы, я с вами.

Зеленский также не колебался. Когда они ушли, Валиулин засмеялся и сквозь смех проговорил:

— Ну вот, вся власть в наших руках.

— А на хрена она нам нужна, и своей хватало. Скорее бы всё кончилось. Где же Горбачев? Что Ельцин медлит? — ответил Синегоров.

В это время, постучавшись, в кабинет вошли начальник отделения КГБ Лисицын и его заместитель Захарчук, поздоровавшись, сели за приставной стол и повели беседу о политической обстановке в стране, оперативной обстановке в области и районе. И постепенно перешли к РОВД, осторожно выясняя его позицию. Выслушав, Равиль открыл папку, взял телеграммы и зачитал их. Вопросительно посмотрел на гостей, мол, все понятно? Добавил внушительно:

— Мы всецело поддерживаем правительство России и выполним все указания МВД России.

Лисицын заерзал на своем стуле.

— Мужики, надо осторожнее, как бы дров не наломать.

— Дрова уже наломали, да не мы, а в Москве Пуго, Крючков и иже с ними! — вскипел Синегоров.

— Да вы неправильно поняли, мы тоже не против, но все-таки это центральная власть, вице-президент, наши руководители, — продолжал Лисицын.

Валиулин незаметно показал Матвеичу четыре скрещенных пальца, тот отрицательно покачал головой. Гости и так поняли, что здесь их не поймут, и поспешно покинули отдел. Следом ушел Синегоров, отдохнуть немного дома. По телевизору все так же бесконечно звучала музыка Чайковского. К вечеру его разбудила жена:

— Вставай, ребята пришли.

Первое, что бросилось в глаза Синегорову, это сине-красно-белый флаг России на экране телевизора. Все завороженно смотрели на него, и потом Гена заорал: