Лора Липман - Выстрел из прошлого

— Простите, речь вовсе не идет о том, чтобы заставить их вновь пережить то, что случилось в тот ужасный день. Просто я подумала, может быть, вы поддерживаете с ними отношения, знаете, где они сейчас…

— Нет, — отрезала миссис Нельсон. — Мы с мужем ничего не слышали о них с того самого дня. Им неизвестно, где мы, а мы ничего не знаем о них. Так решило попечительское общество. Ничего не поделаешь — таковы правила. Мы берем этих несчастных детей к себе, заботимся о них, кормим, поим, воспитываем, любим, наконец, но никаких прав у нас нет. Все они были для нас словно собственные дети… такие же родные, как если бы мы сами произвели их на свет. Но когда погиб Дональд, их забрали у нас в тот же вечер. Этот мерзкий старик мог с таким же успехом убить их всех — все равно этим выстрелом он разрушил нашу семью… разбил нам жизнь.

Миссис Нельсон заплакала, тихо, беззвучно, крупные слезы текли у нее по лицу. Мистер Нельсон, взяв Тесс за плечи, усадил ее в стоявшее у окна кресло.

— Посмотрите сюда, — проговорил он, нажимая ей на плечи, словно боясь, что она попытается вывернуться. Тесс глянула в окно. Это смахивало на тренировку. Десяток молодых людей, почти подростков, маршировали строем, поворачиваясь по команде, которую коротко и отрывисто выкрикивал старший. Утро выдалось на редкость жарким, лица их блестели от пота, майки потемнели и прилипли к телу, но мальчишки тренировались с каким-то угрюмым ожесточением. Тесс поразили их движения — резкие и слаженные, как у солдат.

— Эти юноши любят дисциплину; — продолжал мистер Нельсон. — Они просто стосковались по ней. Всю свою жизнь они ждали, чтобы кто-то сказал: вы достойны лучшего, потому что вы и есть лучшие. А вот Дональду и другим пришлось жить в мире, где люди говорили им: «Вы — ничто! Вы ни на что не способны. Все, что вы можете, это только делать вид, что вы такие же, как все». Да, вот так… И словно в подтверждение этого, словно для того, чтобы показать этим бедным детям, что их жизнь не стоит и ломаного гроша, судья определил этому мерзавцу смехотворное наказание — меньше, чем присудили бы, убей он собаку…

Юноши теперь маршировали на месте, что-то при этом выкрикивая хором. И хотя сквозь толстое стекло Тесс не могла разобрать слов, она почувствовала переполнявшую их радость.

— Прошу вас, оставьте их в покое, мисс Монаган, — попросил мистер Нельсон. — Позвольте им все забыть. Теперь в этом их единственное спасение.

— Тот, кто забывает о прошлом, обречен на то, что все повторится снова.

— Неужели вы действительно в это верите?

Тесс пожала плечами. Может, стоит попробовать?

— Иногда верю.

Ее чистосердечный ответ, похоже, понравился. Мистер Нельсон сразу оттаял. Во всяком случае, температура в комнате явно потеплела сразу на несколько градусов.

— Знаете, мисс Монаган, мы вряд ли смогли бы вам помочь, даже если бы захотели. Эти несчастные дети так же потеряны для нас, как Дональд. Наверное, Господь наказал нас за то, что мы плохо заботились о них…

— Но зато вы сможете помочь этим маль… юношам. — Это была скорее надежда, чем утверждение.

Мистер Нельсон покачал головой:

— Хотелось бы мне, чтобы я мог твердо им это пообещать. Но я не могу… могу только дать им слово, что пока они тут, с нами, на этом крохотном участке земли, они в безопасности. Но со временем им так или иначе придется выйти в широкий мир, и там уж мы ничем не сможем им помочь. Но то, что случилось с Дональдом Муром, больше не повторится — во всяком случае, пока они на нашем попечении.

Что она могла после этого сказать? План Лютера Била, его стремление хоть как-то загладить свою вину рядом с беззаветной преданностью Нельсонов своим питомцам показались ей жалкими и беспомощными.

— Ступайте с миром, мисс Монаган, — попросила миссис Нельсон. Голос ее все еще прерывался от едва сдерживаемых рыданий.

Тот же самый охранник проводил Тесс до выхода. Она шла как во сне. Уже возле самой двери Тесс очнулась, распрямила ссутулившиеся плечи и с трудом проглотила вставший в горле комок.

— Вам тут нравится? — спросила она, пока охранник, гремя ключами, отпирал дверь.

— Да, мэм.

— А чему они… я имею в виду преподавателей… чему они вас тут учат?

— Выживать.

— Что вы хотите этим сказать?

Юноша ответил улыбкой — мягкой и в то же время полной превосходства.

— Они учат нас, как жить в нашем мире… а после него — в мире, который принадлежит вам. Вы уж поосторожнее там, мэм, когда пойдете к машине. В этом районе полно дурных людей.