Александр Барышников-Волков - Планетарные скитальцы

– С добрым утром, Олаф. Давно меня ждешь?

В ответ в шлемофоне раздался зычный красивый голос Олафа Мастерсона.

– Да не то, чтобы долго. Минут десять. Без тебя проклятая система безопасности не желает пускать меня на борт. Я уже подумывал связаться с капитаном и попросить открыть шлюз с пульта, но тут заметил тебя.

Фостер, пользуясь тем, что в шлеме скафандра его никто не видит, скривил самодовольную кривую улыбку.

– Я всегда прихожу в самый подходящий момент. Это моя суперсила.

С этими словами, доктор оторвал правую ногу от стальной плиты и ступил на площадку фрегата. Он приложил перчатку своего скафандра с вшитым идентификационным чипом к считывающему устройству и двери шлюза послушно открылись, впуская коллег в чрево корабля.

– Интересно, кому в голову пришла светлая мысль, назвать эту громадину «Пикселем»? Насколько я знаю древнюю мифологию, пиксель-это маленький крылатый дух. Что то вроде феи.

Олаф Мастерсон изо всех сил пытался запихнуть громоздкий скафандр в шкафчик шлюза, что не мешало ему параллельно проявлять своё ненасытное любопытство. Известный своей компетентностью и часто называемый за глаза «всезнайкой» Фостер незамедлительно ответил.

– Поговаривают, что имя фрегату дал сам Ларин. У старика философское чувство юмора. Судя по слухам, он выдал цитату, достойную воплощения в граните и в бронзе. Цитирую: «Это большой корабль, но по меркам вселенной он всего лишь песчинка. Как пиксель на широкоформатном мониторе». Хотя, думается мне, это была всего лишь шутка. Ты знаешь, во времена работорговли на древней земле плантаторы нередко называли своих негров «Снежок». Как бы в насмешку. Вот и у Ларина похожее чувство юмора.

Мастерсон старался не отставать от Фостера, который передвигался по узким коридорам фрегата с ловкостью обезьяны, несмотря на состояние невесомости.

– Раз ты так хорошо знаешь Ларина, может объяснишь, за какой такой надобностью он посылает нас на Венеру? Насколько я знаю, «Пиксель» должен был стать одним из первых фрегатов, которые повезут основную массу колонистов на Каллисто. И то не раньше, чем запустят космический лифт.

Дитрих Фостер притормозил на изгибе коридора и посмотрел на своего коллегу укоризненным взглядом.

– Олаф, Олаф, ну когда ты научишься мыслить масштабно. Колонисты-живые люди. Им нужно будет что-то есть по прибытии. На то, чтобы отстроить и запустить рыбные фермы потребуется время. Поэтому, нам нужен обширный запас продовольствия, причем продовольствия длительного хранения. А Венера является поставщиком 75% продовольствия растительного происхождения для всей солнечной системы.

Мастерсон поморщился, понимая что спросил очевидную вещь, в очередной раз позавидовав белой завистью проницательности его коллеги.

– Ну предположим, а зачем потребовались мы с тобой? Мы же биологи. Что мы понимаем в торговле?

Фостер тяжело вздохнул и отвел глаза. Он не ожидал, что этот разговор состоится так скоро.

– Понимаешь, Олаф, дело в том, что последнее время отношение нашей «Акватики» и венерианского «Поляриса» изрядно подпортились. Ненасытные менеджерки «Поляриса» последнее время закидывают всех судебными исками, отсуживая движимое и недвижимое имущество. Матриархини в принципе то любят качать права, а уж юристки и чиновницы подавно. Проблема усугубляется еще и тем, что у нашей «Акватики» нет своих специалистов, способных пилотировать корабли подобного класса. Капитана и команду пришлось нанять из бывших военных. Благо, после битвы на рубеже, космофлот приостановил строительство новых крейсеров, а академия продолжает выпускать специалистов без перебоев. Вот мы и понабрали по объявлению. Ларин не доверяет капитану. Опасается, что его перекупят. Поэтому он послал для сопровождения меня. Ларин доверяет мне. А я доверяю тебе, потому взял тебя с собой. Понимаешь?

Мастерсон неодобрительно покачал головой.

– Всё это дело попахивает большими рисками. Мне это не нравится. Я вообще не хотел улетать с Земли и оставлять Марджери одну. Ей нельзя нервничать. Любой стресс скажется на мальках.

Фостер успокаивающе похлопал коллегу по плечу своей перепончатой рукой.

– Не волнуйся. Мы только туда и обратно. Вернемся как раз к моменту родов. С корабля на бал.

Коллеги проплыли в невесомости оставшуюся часть пути и протиснулись через узкую дверь в просторное помещение капитанской рубки. За приборными панелями сидели члены экипажа фрегата и неспешно готовились к старту. На некотором возвышении в глубине помещения за капитанским пультом развалился в мягком кресле, весьма молодой для своего капитанского мундира, человек с азиатской внешностью. Заметив ученых, он приветливо помахал им, жестом приглашая приблизиться, что коллеги и не замедлили осуществить.