Вячеслав Воронов - Скальпель

Эта мысль показалась мне забавной. Я полистал еще немного и услышал телефонный звонок. Трубку взял Руслан, но сразу принёс ее мне.

— Да, — сонным голосом промычал я, но никто не ответил. — Аллё! — уже более сердито выдал я.

— Ну как, ничего маска? — услышал я тот же вызывающе нахрапистый голос. — Похоже, правда?

Сердце почему-то начало набирать обороты в моей груди, хотя я не сразу сообразил, что собеседник имеет в виду. Когда до меня дошло, я застыл.

— Какая маска? — пролепетал я в трубку, и тут же, повинуясь нараставшему чувству протеста и желанию показать, что оседлать меня кому бы то ни было не удастся, повторил уже более злобно: — Какая к черту маска? — О-о-о, это уже другое дело, в голосе рычание! Сам знаешь, какая, похожая на рожу, что валяется у тебя дома.

— Кто ты такой… и чего тебе надо, я не пони…

— Конечно, не понимаешь, да тебе и не надо понимать! Главное, чтобы ты понял другое — всю серьезность ситуации. Если уж сел в лодку — придется плыть.

— Какую еще лодку? Послушай…

— Нет, это ты послушай! Тебе сказали — будут занятия по телефону — это они и есть! Поэтому слушай, как подобает прилежному ученику.

— Да пошел ты со своими занятиями! — взъярился я. — Кто ты такой, что плетешь мне… Ты что, белены объелся? Я найду тебя и рожу разукрашу так, что родная мать не узнает!

Я хотел было отключиться, но вдруг услышал какое-то шипение, и невольно заинтересовался. Через пару секунд в трубке уже звучали мои собственные слова, мои угрозы, которые я извергал только что. Свой раздражённый бас я узнавал с трудом.

— Ну что, впечатляет? Можно даже поверить, что в твоих словах есть капля правды. Это уже угроза физической расправы, в соответствующих органах могут заинтересоваться. Но я не побегу туда жаловаться, не волнуйся. А знаешь, почему? Потому что все твои угрозы — чепуха, ты не выполнишь ни хрена! И все потому, что ты — слюнтяй! Единственно, что ты можешь делать — это крутиться, как белка в колесе, а ко всяким государственным органам ты испытываешь страх и стараешься их избегать, вроде их и нет на свете. Как славно ты ходишь на задних лапках и предлагаешь деньги, чтобы тебя не трогали!

От состояния, которое я вряд ли испытывал когда-либо, состояния, порожденного смесью страха и злобы, отвержения и интереса, меня прошиб пот. Фразы моего собеседника на первый взгляд казались стрелами, выпущенными наобум, вслепую, но каждая из них задевала меня.

— Помнишь — месяц назад к тебе на фирму нагрянула налоговая с проверкой и обнаружила массу нарушений? Как ты тогда разволновался и ходил вокруг них на цыпочках, не зная, что и сказать, а потом бегал по знакомым и через них передавал взяточки?

Он умолк, молчал и я, пораженный и испуганный, не зная, что ответить. Мысли лихорадочно, как дикие звери, брошенные в клетку, метались у меня в голове: что это значит, откуда он все знает, кто это может быть — полиция, спецслужбы какие-нибудь; да кому я, мелкая сошка, нужен.

— Я уже говорил тебе, что если сел в лодку — придется плыть, пришел на курсы — придется отрабатывать до конца, выполнять домашние задания качественно и в срок, — продолжал собеседник, и голос его приобрел еще более холодный оттенок. — Скажи мне, когда ты в последний раз спал со своей женой?

— Ну, уж это тебя точно не касается, — ответил я хриплым голосом и подумал, почему до сих пор не отключился.

— Меня все теперь касается, если уж ты сам напросился вытаскивать твою тушу из болота!

— Я напросился? Что ты несешь!

— Ты пришел на курсы, наследил там, так что теперь не ерепенься.

— Ну и что, что пришел, я не записывался, нигде не ставил своей подписи!

На другом конце провода рассмеялись, да так оглушительно, что мне пришлось отвести трубку от уха.

— Жалкие рассуждения! Это в налоговой инспекции, когда тебя возьмут за задницу, ты будешь лепетать с трясущейся губой (бывает же, правда?), что ты там подписывал, а что нет. А мы — люди дела, нам бумагомарательство ни к чему, твоя подпись у тебя внутри. Главное — твои намерения, твои мысли. Шевельнулось же что-то в голове, зародилось желание, а желания — это проекции всей жизни. Вскоре ты поймешь, о чем я, и скажешь спасибо.

— Что я пойму?

— Поймёшь — все, что бы ни случилось, пойдет тебе на пользу. Я помогу тебе разорвать порочный круг, в котором ты живешь, как в тюрьме, и ты увидишь, как огромен и разнообразен мир, какие бывают в нем чудеса и превращения, стоит лишь подправить кое-что в собственной голове, получить кнутом по спине! Я, как твой учитель во всех жизненных вопросах, хочу объяснить тебе первое задание, но ты перебиваешь меня. Ты нерадивый ученик, но это поправимо.