Наталья Солнцева - Убийство в пятом варианте

– Будем расплачиваться? – напомнил о себе таксист.

– Ах, да… – Бушинский каким-то образом сообразил, о чем идет речь, и достал портмоне. – Возьми, с-сколько надо…

Алина протянула водителю купюру и отказалась от сдачи. Она все еще не решила, как ей поступить.

– Приехали, Самсон Карлович…

– Вас проводить до квартиры? – предложил довольный чаевыми таксист. – По ходу, мужчина перебрал.

– К-квартира?.. – вскинулся тот. – Н-нет, н-н-нет! Не хочу в к-квартиру… Давай к тебе…

– Ко мне? – опешила девушка. – Ко мне нельзя, Самсон Карлович… У меня мама!

– К ч-черту маму… Давай в отель!.. Шеф, г-гони…

Таксист покачал головой и вопросительно посмотрел на Алину. Ехать или не ехать?

– Едем, – кивнула она, ощущая дурноту.

От волнения у девушки иногда случались приступы. У нее закружилась голова, потемнело в глазах. Она боялась упасть в обморок и всё испортить.

– Я знаю одно приличное заведение, – сказал водитель. – Отель «Павиан». Может, туда?

Алине было не все равно, куда везти Бушинского. Он протрезвеет и даст ей прикурить. «Куда ты меня притащила? – звучал в ушах секретарши его возмущенный голос. – Что за дыра? Я тебя уволю, безмозглая кукла!»

Алина не слышала об отеле с таким названием.

– В этом «Павиане» хороший сервис?

– Сервис там на высоте, цены тоже, – ответил таксист. – Денег-то хватит?

– Хватит.

Бушинский уснул. Он похрапывал, вызывая улыбку на лукавых устах водителя. За то, что он привезет клиента в «Павиан», ему полагалось вознаграждение.

Отель оказался небольшим и уютным. Всюду диваны и ковры, мягкий свет ламп. Портье помог доставить сонного клиента в номер. Алине еще не доводилось бывать в таких роскошных апартаментах. Ее немного укачало в машине – тошнило и подкашивались коленки.

Портье уложил Бушинского на кровать, застланную тигровым покрывалом, и удалился.

Алина зашла в ванную комнату с зеркалами на стенах, которые визуально увеличивали пространство. У нее зарябило в глазах от обилия блеска и фальшивой позолоты.

Она наскоро привела себя в порядок и вернулась в спальню. Шеф валялся на кровати бревном и что-то бормотал. Надежды секретарши на сексуальные притязания с его стороны таяли, как дым.

– Круг с-сужается, – повторял Бушинский. – С-сужается!.. Хлоп!.. И мне к-крышка!..

Секретарша села рядом и прислушалась.

– Прочь… прочь от меня!.. В-врешь, не возьмешь…

– Самсон Карлович, это я, Алина…

Он приподнял веки, мотнул головой и простонал:

– И ты с ними з-заодно?..

– Нет! Я с вами!

Бушинский отмахнулся и тяжело уронил руку на кровать.

– Прочь от меня… Прочь!..

Девушка с ужасом заметила, как меняется его лицо. Губы сжимаются, щеки белеют, а нос заостряется, словно птичий клюв. Она была готова сорваться и бежать, но в этот момент в номере погас свет…

Ступников и Настя шли лесополосой к трассе. Он освещал дорогу фонариком.

– Ночью страшно ловить попутку, – ворчала она. – Мали ли, какой водитель попадется. Тебе наплевать на меня, Аркаша. Наплевать, да?

– В доме оставаться было нельзя. Татьяна проспится и спросит, как ты там оказалась.

– А мы ее – тюк по голове топориком, и в речку! И все шито-крыто.

– С ума сошла?!

– Да шучу я, шучу. Ишь, вызверился! Ты ее до сих пор любишь?

– Самсон знает, что она поехала на дачу. Он сам меня предупредил.

– А если бы он не знал?

– Хватит, Настя! – вышел из терпения управляющий. – Что ты несешь? Опомнись! Татьяна не сделала нам ничего плохого.

– Мне – нет, зато тебе…

Она оступилась, попала каблуком на сухую ветку и чуть не упала. Аркадий вовремя подхватил ее, помог устоять.

– Я на нее не в обиде. Заруби себе на носу! Что было, то было. Татьяна вышла за Бушинского, я женился на другой. Мы не созданы друг для друга.

– Она в курсе, что Гена…

– Я не спрашивал, – разозлился Ступников. – Ты лучше под ноги гляди!

– Может, это она его прикончила? Чтобы заткнуть ему рот? Вдруг Бушинский начал догадываться, что она…

– От квартиры, в которой проживал покойный, ниточка приведет к тебе, – перебил управляющий.

– Я тут ни при чем! Я за жильцов не в ответе!

– В любом случае тебе придется давать показания. Ты придумала, что говорить?

– Правду, милый. Только правду. Я сдаю квартиру всем желающим, остальное – их личное дело. Кого они туда водят, с кем ссорятся, с кем любятся – не моя забота.

– Так-то оно так…

– Гена был парень ушлый, хоть и провинциал. Кому-то дорогу перешел, вот и получил по заслугам. Кстати, если Бушинский заподозрил жену в измене, мог зарезать соперника.