Ян Флеминг - Разглашению не подлежит. Осьминожка. Полковник Сун

Труп узколицего террориста лежал на спине в холле виллы. Его лицо было изуродовано до неузнаваемости. Часть лица вместе с мозгом была просто размазана по стенам и по полу. Тяжелая пуля из «люггера» почти на полдюйма вошла в дубовую панель отделки.

В бывшего главного судового старшину Хаммонда стреляли дважды: один раз — в грудь, другой, для верности — в шею. Логично было предположить, что он встретил смерть, как только открыл дверь. Применение малокалиберного оружия, по всей видимости, объяснялось необходимостью не оставить в холле следов, которые могли бы предупредить Бонда об опасности. Тело перетащили в кухню, где был найден также и третий труп.

Бедная миссис Хаммонд так никогда и не узнала, что с ней произошло. Убийца, использовав тот же легкий пистолет, уложил ее одним точным выстрелом в затылок, когда она стояла то ли у плиты, то ли у мойки. Она лежала рядом с мужем, его откинутая рука покоилась на ее плече. Казалось, он хотел ободрить ее, дать почувствовать, что он по-прежнему рядом, как был рядом все эти двадцать лет. С тех пор, как вскоре после войны Хаммонд демобилизовался и поступил на службу в Куортердек, они ни дня не прожили врозь.

Обо всем этом размышлял Бонд, стоя вместе с Тэннером и инспектором над останками Хаммондов. Он поймал себя на горькой мысли, что не всегда уделял должное внимание веселым рассказам Хаммонда о довоенной жизни моряков в Пасифик Стейшн, не всегда находил теплые слова благодарности для миссис Хаммонд за ее самоотверженную заботу об адмирале во время его болезни. У Бонда вырвался приглушенный полустон-полухрип. Хладнокровное убийство двух ни в чем неповинных людей с единственной целью — избежать осложнений, — ведь были же и менее жестокие способы нейтрализовать Хаммондов, — выходило за все мыслимые пределы. Люди, совершившие его, не имели права жить.

— Я рад, что ты не поехал вместе со мной, Билл, — выдавил наконец из себя Бонд.

Тэннер молча кивнул. Затем, повернувшись, оба вышли, оставляя тела на попечении врача и полицейских экспертов. Вряд ли им удастся добавить что-то новое к уже известному или очевидному. Судьба Хаммондов была раскрытой книгой. Однако оставался вопрос: что заставило террористов избавиться от своего сообщника?

Минуту спустя, в кабинете М. Бонд и Тэннер как раз и начали с обсуждения этого не дававшего им покоя вопроса. По обоюдному молчаливому согласию и тот и другой избегали садиться в хепплуайтское кресло с высокой спинкой — любимое кресло М., а вместо этого расположились по обеим сторонам невысокого камина, который в это время года был пуст и чисто выметен.

— Возможно, главарь застрелил его в припадке ярости, — размышлял Тэннер вслух. — Судя по твоему рассказу, наш друг проявил себя в схватке не лучшим образом. Значит, вина за твой побег в каком-то смысле лежит на нем. Однако трудно представить, чтобы эти люди легко поддавались эмоциям. С другой стороны, человек с разбитым носом не может не бросаться в глаза. Не это ли обстоятельство решило его судьбу? Если так, то все может оказаться серьезнее, чем мы думали.

Бонд не торопился с ответом. Он взял с серебряного подноса, который стоял на разделявшем их низком столике, бокал виски с содовой. Он скрепя сердце принес поднос с кухни, где Хаммонд, как и в прошлый вторник, приготовил его к приезду Бонда.

— Что ж, это укладывается в версию с аэропортом, — Бонд с наслаждением сделал большой глоток… — Провести М. через иммиграционную службу было невероятно сложно, разве что выдать его за пьяного. Если бы им удалось взять с собой еще и меня, то их задача усложнилась бы во много раз. Так? Но оставим это на время. Важно то, что как бы ни велика была опасность, у них было достаточно времени, чтобы к ней подготовиться. Но одного они не учли. Того, что человек, сумевший ускользнуть от них, неизбежно вызовет роковой для них интерес властей. Пока все сходится. И тем не менее… Нащупывая сигарету, Тэннер молча смотрел на Бонда.

— … меня не покидает ощущение, что это еще не все. Здесь должен быть какой-то скрытый ход. Иначе почему они оставили труп на месте? Подарить нам просто так, Бог весть сколько ценнейшей информации! Могли бы, по крайней мере, попытаться его спрятать.

— На это у них могло не хватить времени, — возразил Тэннер, посмотрев на часы. — Разумеется, операция была расписана точно по минутам. Кстати, о времени, когда починят этот проклятый телефон? Пожалуй, стоит начать поиски…