Марджери Аллингем: Полиция на похоронах. Цветы для судьи (сборник)

В Лондоне, как и в любом старом городе, который тысячелетиями строился и перестраивался, есть множество подобных уголков — крошечных, всеми забытых местечек, сокрытых среди каменных громадин частной собственности и по чьему-то недосмотру до сих пор принадлежащих обществу. Стоя на виадуке, Станислав Оутс мысленно отправился в прошлое, в те давние времена, когда он был простым лондонским констеблем, только-только приехавшим в столицу из провинции. Уж конечно, он не раз ходил по этим унылым улицам, возвращаясь домой после патрулирования холборнского участка, и уж конечно, здесь найдется укромный уголок, где в молодости он готовился к весенним устным экзаменам, наводившим ужас на всех молодых полицейских, или строчил приукрашенные донельзя рассказы о своих похождениях доверчивой и прекрасной Мэрион, жившей тогда еще в Дорсете.

Хотя с тех пор дома вокруг изменились, характер местности остался прежним. Память возвращалась к Оутсу, и забытые городские пейзажи проступали сквозь пелену лет. Внезапно он вспомнил затхлый дух теплых мешков и горячих труб. Перед глазами сразу встала темная подворотня с кругляшком света в конце, красная дверь, подпирающее ее ведро и рядом — статуя.

Настроение мгновенно улучшилось, и Станислав Оутс двинулся в путь. Очень скоро резкий поворот привел его к узкой арке, втиснутой меж роскошных дверей двух торговых контор. Брусчатка в проходе была потертая, узкие камни налезали друг на друга, а на выбеленной стене висела небольшая щербатая табличка. Надпись, частично скрытая пылью, а частично — темнотой, гласила: «К могиле».

По этому проходу инспектор Станислав Оутс и устремился без всякого промедления.

Ярдов через пятнадцать он попал в небольшой дворик, который выглядел точь-в-точь как в его молодости (и, между прочим, как сто лет назад). Черно-коричневые дома поднимались к угрюмому серому небу, образуя узкий двор-колодец. Виновником появления этой вентиляционной шахты посреди плотно застроенного квартала был каменный истукан в камзоле и чулках, занимавший бо́льшую часть двора и стоявший на клочке жухлой травы за невысокой оградкой. Надпись на постаменте предостерегала всех любопытных:

Сэр Томас Лиллипут

Купил здесь землю, чтоб

Уснуть навек под ней.

Его останки не тревожь,

Дабы потом твой прах

Не знал бы доли сей.

Лорд-мэр Лондона, год 1537-й.

Ниже, уже более современным шрифтом, было начертано следующее:

Здесь погребен благодетель,

Никто да не потревожит прах его.

По всей видимости, благочестивые и суеверные лондонские магнаты последующих столетий настолько чтили память сэра Томаса, что от греха подальше решили строиться вокруг его останков, а не прямо над ними.

Строители, однако, нашли дворику практическое применение: отсюда в некую древнюю контору, расположившуюся в восточной части квартала, вносили уголь. Вышеупомянутая красная дверь вела в каморку с древней топкой.

Между косяком и дверью, не давая последней закрыться, как всегда стояло ведро; причем инспектору, поддавшемуся ностальгии, почудилось, что это самое ведро подпирало дверь и двадцать лет назад. Он бы ничуть не удивился, если бы узнал, что и кочегарит здесь до сих пор старик Фокси, — имя всплыло в памяти с поразительной ясностью. Уныние инспектора стремительно рассеивалось, и он бойкой пружинистой походкой направился прямиком в котельную, едва сдержав безумный порыв поддать ногой ржавое ведро.

— А вот и наш клиент, дорогой Ватсон, — раздался из темноты высокий мужской голос. — Силы небесные! Доблестная полиция!

Подскочив на месте от неожиданности, Станислав Оутс тут же развернулся и обнаружил перед собой молодого человека, устроившегося на груде хлама возле теплой печи. Узкий луч света из топки осветил лицо незнакомца, — и у инспектора невольно вырвался вздох облегчения.

Его взору предстало длинное худощавое тело, увенчанное крупной головой. Бледное лицо наполовину скрывали массивные очки в роговой оправе, а завершала нелепый облик старомодная охотничья шляпа с двумя козырьками и отложными ушами.

Главный инспектор сыскной полиции Станислав Оутс захохотал. А ведь еще десять минут назад ему казалось, что он навсегда лишился дара внезапно поддаваться веселью!

— Кэмпион! От кого вы скрываетесь на сей раз?

Молодой человек не без труда сошел с трона и протянул ему руку.

— Поджидаю клиента, — молвил он. — Вот уже полчаса как сижу на этом самом месте. А вы тут какими судьбами?