Владислав Браун - Наследник семейного проклятья

– Дим, ты прости, мне надо побыть одной, – проговорила Варвар.

– Я понимаю, я доеду с тобой до твоего дома, а потом поеду к себе домой.

– Хорошо.

Так и случилось. Она вышла из машины и быстро вошла в дом. Ни смотря на солнце, было очень холодно. Первым делом она приняла душ, поела, а потом решила залезть в интернет в поисках значений чисел «48», «52» и «2». Она надеялась найти некие сходства в нумерологии, но ничего не нашла. Казалось, это совсем несовместимые числа. Что это? Код от чего-то? Загадка? А может, это просто выдумка старика, который хотел там увидеть шифр, и увидел? Потом она достала дневник Жана де Вие и решила с ним попытать удачу, окончательно распрощавшись с поисками информации по несуществующему шифру. И прочитав приличное количество историй из жизни портретиста, она нашла то, что хоть как- то было связано с делом. Первая интересная запись звучала так:

«Она как ангел, спустившийся на землю. Она словно воплощение красоты и моих самым волшебных мечтаний. Ее пухлые щеки, яркие зеленые глаза, большие губы, рыжие волосы, такие красивые. Цвет лица был немного бледноват, но это делало ее лицо еще более идеальным. Она была плотного телосложения, ее руки были прекрасными. Она была идеальна. Она подошла ко мне сегодня утром и поздоровалась. Я с первого взгляда полюбил ее. И когда она сказала, что она замужем, мое сердце было разбито. Но она сразу же сказала, что если я помогу ей, она останется со мной. Я, не задумываясь, согласился. Она попросила меня написать портреты всей ее семьи: мужа, дочери и ее самой. Я был готов сделать все, лишь бы она была со мной. И уже сегодня вечером я начал работать с ее портретом!»

Варвара поняла, что эта женщина и есть Агрипина Краснова, но зачем ей этот художник. Или это случайный выбор? Варвара продолжила читать уже не казавшийся ей дико скучным, текст, написанный на французском языке. Запись была написана спустя неделю после предыдущей:

«Ее муж и дочь приехали на следующий же день. Ее муж попросил меня, чтобы я зачем-то спрятал на картинах числа «48», «52» и «2». Он не объяснил мне, зачем. Просто приказал. Да, мне это было и не интересно. Мне хотелось поскорей закончить эти чертовы портреты, чтобы поскорей сбылись мои мечты о нашем с ней прекрасном будущем. Я закончил писать эти портреты вчера и сразу же позвал их к себе. Все это время они жилы в Париже и каждый день спрашивали меня, не закончил ли я. Я писал сутки напролет. Ни ел, ни спал, а только писал. Писал ради нашего с ней будущего. Забирать картины пришла только она. Когда она уже забрала их, она прошептала мне на ухо, что у нас ничего не получится. Я не смог не сказать ни слова. А она ушла. Не спеша, красиво, эффектно ушла. Боль, которую я тогда испытал, я никогда не испытывал прежде. И тут я понял, что я ее уже не люблю, я ее ненавижу! Я проклял ее тогда не один раз. Я сжег свою так называемую мастерскую. Я возненавидел все на свете, свои картины, всех людей, свою страну, все!»

Все же на какие-то вопросы она же смогла ответить. А именно, она узнала, что шифр действительно существует и его обязательно нужно как можно быстрее расшифровать.

Она встала и почувствовала непреодолимое желание спать, и уже не интересны были разгадки шифров. И она, отдавшись своим желаниям, заснула прямо на полу, где и сидела, разложив фото картин и дневник Жана де Вие.

НИКОЛАЙ

Он сидел за столом и ждал следователя Полякова, который уже опаздывал на полчаса. Его очень злили люди, которые всегда опаздывают. Разве ему нужно ждать этого горе-следователя? Нет, ему это не надо. Он был поработал, но вместо этого он обязан ждать Полякова. А если он сейчас забьет себе голову другой работой, то тогда его лучше не трогать до тех пор, пока он ее не закончит.

Он снял большие очки с ярко-синей оправе и кинул их на стол, прямо на результаты отпечатков пальцев. На месте убийств в доме Красновых было найдено множество отпечатков, но принадлежат они все Анастасии Вороновой.

Вдруг белая дверь распахнулась, и в его маленький кабинет вошел следователь Владимир Поляков, явно бежавший и спешивший на встречу с экспертом-криминалистом.

– Доброе утро, Николай, – проговорил Поляков, пытаясь «успокоить» свое дыхание.

Николай, он же эксперт-криминалист, встал и деловито пожал руку следователя Полякова. Николай поправил рукава белого, помятого халата. Поляков казался ему просто богатеньким мальчиком, который и стал следователем только из-за связей отца! Впрочем, так оно и есть. Он действительно стал следователем сразу после того, как защитил дипломную в МГУ.