Алла Добрая - Голограм

– Вы позволите нам осмотреть дом? – спросил Фомин.

– Смотрите, раз надо. А, может быть, сначала кофе или чай? – вежливо предложил Полянский.

– Кофе – это хорошо, – громко произнес Фатрушев, с размаху бесцеремонно плюхнувшись на пышный диван.

Полянский вопросительно взглянул на Фомина.

– Спасибо, – произнес Егор.

– Спасибо – да, или…? – уточнил хозяин дома.

– Да, – ответил Фомин.

Полянский прошел в кухню, соединенную с гостиной раздвижной дверью и включил кофе-машину.

Оглядевшись, Фомин подошел к высокому камину, на котором выстроились статуэтки, мраморный бюст английской королевы и несколько шкатулок. В центре – большое фото, на котором Лера Полянская в полный рост застыла у пальмы в акробатической позе головой вниз. В углу рамы, инкрустированной стразами, неловко пристроилась тонкая черная ленточка, напоминающая о печальном событии.

«Странный выбор для ритуального фото», – подумал Фомин.

Он взглянул на балкон второго этажа, пытаясь определить, где находится обладатель женского голоса. Фатрушев, перехватив его взгляд, поднялся с дивана и принялся неслышно подниматься по лестнице.

Егор тихо прошел к кухонной зоне и остановился у входа, незамеченный хозяином дома. Полянский, аккуратно скрутив валиком алые салфетки, положил их на край стола и принялся расставлять на подносе фарфоровые чашки. Сделав шаг назад, он задумчиво взглянул на композицию и, подумав, добавил плетеную вазочку с разноцветными пирожными.

Егор легонько постучал по красному дереву, которым была обита стена кухни. Полянский вздрогнул.

– Не помешал? – улыбнувшись, поинтересовался Фомин.

– Да нет, у меня уже все готово. Вот только сахар найду. Вы же, наверное, с обычным пьете? – Решил уточнить он.

– А бывает не обычный? – улыбнулся Фомин.

– Дааа! Масса!

Полянский принялся на иностранный манер – не загибать, а отгибать пухлые пальцы.

– И тростниковый, и стеклянный, и заменители: фруктоза и дынный сахар, ксилит и сорбит…

Заметив на лице Фомина признаки скуки, Полянский остановил перечисление.

– Короче, я все рецепты делаю на заменителях. И обычный сахар мы не держим. У нас его никто не употребляет, – говорил Полянский, продолжая копаться в ящиках.

Фомин наблюдал за движениями хозяина дома.

Вдруг Полянский громко воскликнул:

– Нашел!

Он достал бумажный пакет, ловко отсыпал белый песок в сахарницу и удачно пристроил ее на поднос. Егору подумалось, что вся эта возня с кофейной сервировкой Полянскому намного важнее, чем трагическое событие, по поводу которого он сейчас вынужден принимать гостей.

Александр подхватил широкий серебряный поднос и направился в гостиную. Егор вежливо уступил ему дорогу, пропустив вперед.

– Расскажите, пожалуйста, еще раз: с момента, как Вы подъехали к поселку, что происходило? – попросил Фомин, следуя за хозяином дома.

– С момента, как проехал шлагбаум? – уточнил Полянский.

– Да. Постарайтесь вспомнить, может, что-то подозрительное показалось Вам возле дома и в самом доме. И далее: что Вы видели-слышали, когда вошли в дом и как обнаружили труп.

На слове труп Полянский начал икать и кашлять и едва не упустил из рук поднос. Егору захотелось постучать по его круглой, немного сутулой спине, но он воздержался.

– Я же вчера все рассказал Вашему коллеге, – произнес он голосом, готовым сорваться на слезы. – Зачем вы меня мучаете?

– Извините, такая работа, – сказал Егор, на ходу открывая папку с протоколом.

Полянский повернулся, покосился на записи и, вздохнув, почти слово в слово повторил вчерашние показания.

– Ясно, – произнес Фомин. – А какие у Вас отношения с родителями жены?

Полянский, не повернувшись, быстро ответил:

– Вообще никаких. Они умерли несколько лет назад. Спились. Там, короче, почти все пьют в этой глубинке.

– Глубинка – это где? – поинтересовался Егор, следуя за ним.

– Под Самарой. Поселок Волжский… или Заволжский. Простите, не помню. Мне это незачем.

– То есть вы с ними знакомы не были?

– Нет, не был, – сказал Полянский, входя в гостиную.

Оглядевшись, он застыл с подносом в руках, не обнаружив присутствия второго гостя. С обиженным выражением лица Полянский поставил поднос на стол и принялся перекладывать сначала салфетки, а следом аккуратно переставлять кофейные пары.

– Мой коллега пошел на поиски туалета, – пояснил Фомин.

– Могли бы просто спросить, кто еще в доме, – проворчал Полянский.