Александр Силаев - Десант в Забайкалье

Костя нехотя поднял голову.

– И так ясно – за ночь не убежал.

– Все внимание! Андрей, не спи! Вначале немного теории. Итак, из геологической карты следует, что хребет сложен крепкими магматическими, а пологий склон – не устойчивами к выветриванию осадочными породами. Возможно, вдоль контакта между ними скрывается руда. Наша задача подтвердить или опровергнуть это предположение.

Костя поморщился:

– Как в армии на политзанятиях.

– Нам теория не в лом, нам практику подавай, – поддержал Андрей.

Юра и Дима синхронно кивнули:

– Не дрейфь, начальник, конечно, подтвердим, найдём руду.

Сергей мимоходом поправил:

– Правильно говорить «не беспокойтесь». – И продолжил: – Ручьи, впадающие в реку, все породы размывают в песок. При помощи лотков для шлихования, – Егор показал согнутое посредине корытце, – мы выделим тяжёлую фракцию. Будем надеяться, что в ней обнаружатся рудные минералы. Шлихи надо пересыпать в пронумерованные мешочки, места с наиболее интересными пробами пометим на карте.

Кузьмич и Костя обследуют два левых, самых северных ручья, Юра и Дима – два правых. Начинаем как можно выше по склону. Андрей – за повара. Дежурим по очереди, достанется всем, не переживайте. Перерыв -перекус в тринадцать ровно! С собой возьмите банку ветчины, чай во фляжках, для сохранения тепла они обшиты шинельным сукном. Обед -ужин в вагончике. Расчётное время пять вечера, контрольный срок – не позже шести. Я в свободном полёте: постараюсь выявить участки, наиболее благоприятные для образования россыпей, вас буду навещать, подсказывать, как не смыть с лотка ценные минералы.

Нам повезло: погода прекрасная, река обмелела, разбилась на мелкие протоки – брод открылся.

Погнали!

Вначале Сергей навестил пару Кузьмича.

– Что тут у тебя интересненького? Похвались.

– Блестит что -то. Костя, покажи шлих под четвёртым номером.

– Так-так, это всё пирит – видите кубики. Кубик… кубик. – Сергей небрежно отшвыривал в сторону один блестящий кристаллик за другим и вдруг замер от удивления. – А это что за каверза? – Затаив дыхание, он вытянул за шнурок из полевой сумки лупу и стал вглядываться в толстенькую изогнутую матово -жёлтую чешуйку, нашарив пинцет, осторожно поместил её в пробирку с пробкой.

Быстро перебрал оставшийся шлих.

– Это гранат – так, попутный мусор. Продолжайте, а я наведаюсь к Юре и Диме.

У них в шлихах блестел пирит и коричневел гранат.

Перед возвращением в вагончик все собрались у брода, от усталости, закрыв глаза, сели, опираясь на рюкзаки. Сергей выждал с минуту и достал находку, попытался заинтересовать: водил ею перед опущенными носами, повышал голос:

– Особое, я бы сказал, пристальное внимание, обращайте на такие каверзы. Не дай бог смыть их вместе с пиритом в ручей.

Костя едва слышно просипел сквозь зубы:

– Не тереби, спать хочется.

– Замётано, командир, мы прочувствовали, – проговорил Дима.

Кузьмич промолчал, потому что узнал в этой чешуйке золото.

За обедом -ужином все обсуждали каверзу. Подолгу через стекло пробирки рассматривали в лупу, удивлялись необычной формой. Сергей обнял ребят:

– Паре, которая первой обнаружит пять таких бляшек, один внеплановый выходной! (Но что это золото, умолчал – преждевременное возбуждение всегда вредно.) – Наметил план на завтра: – Работаем в низовьях двух северных ручьёв. Кинем жребий. Итак, на крайнем левом действуют Кузьмич и Юра, я с Андреем и Костей – правее, Дима за повара.

День, два, три… неделя… Две-три и ещё ниже по течению четыре скрученные каверзы. Пары менялись ручьями, менялся состав пар. Но настоящая удача настигла лишь в устье самого северного ручья, когда в пару вновь соединились Кузьмич и Юра, именно в их в лотке матово выжелтились пять вожделенных бляшек. Кузьмич снял шляпу и на правах старшего, чуть ёрничая, произнёс:

– Ну что, командир, твоё слово дороже золота (если бы он знал, как его слова близки к истине): обещал выходной – выполняй, а ты, Юрок, потерпи чуток, вначале я поотдыхаю: за сурками поохочусь – мне на шапку надо, а долг потом отдам, не сомневайся. – Он отсутствовал целый день. На следующий – остался дежурить, а заодно выделывать шкурки.

Юра мыл шлихи с Димой, Сергей Михайлович – с Андреем и Костей.

Постепенно у Сергея сформировалась идея, и он, разрешив всем загорать целый день, уединился. Перебродив реку, начал маршрут с самой южной точки. Перепрыгивая с камня на камень, он медленно перемещался вдоль берега. Чтобы не потерять мысль, останавливался и, уже рассуждая вслух, двигался дальше: «В южном ручье во всех пробах пусто, в следующем, ближе к вагончику, в двух пробах по две золотины, в дальнем северном – в трёх пробах по пять золотин. Максимальное количество чешуй в последнем ручье, следовательно, необходимо обследовать место его впадения в реку». – Мысли выстраивались в лад, а ноги всё ещё не ощущали, что давно скребут по гребенчатым выступам сланцеватых пород. «Стой!» – тревожным колоколом ударило в ушах. Сергей мгновенно выполнил внутренний приказ… проследил взглядом простирание гребешков – они терялись под водой и вновь обнажались на другом берегу. Их пластины топорщились ниже устья ручья, под острым углом к речному потоку. Резиновые сапоги оказались кстати: и от травм предохраняют, и ногам не дают промокнуть.