Эр Джей Джейкобс - И вдруг тебя не стало

Андре, как мне показалось, хотел побыстрее оказаться в этой комнате, но теперь просто наблюдал за мной. Он говорил медленно, как ведущий на детском телевидении. Наверное, понимал, что спешка нервирует людей.

Мейсон взял мою чашку и налил свежего кофе, хотя я его об этом не просила.

– Хотите сахара?

– Нет, спасибо.

«Давайте скорее покончим с этим», – подумала я.

– Как идут поиски?

Он достал из кармана прямоугольный видеомагнитофон размером с колоду карт и поставил его на столик между нами. Мейсон взглянул на маленький экран, который я не могла разглядеть. Мейсон нажал верхнюю кнопку, и появился красный огонек. Затем он развернул страницу в блокноте и щелкнул серебряной ручкой.

– Местная полиция уже два дня ведет поиски с помощью водолазов.

Это был его голос для записи. Я поняла, что Андре не будет возражать, если именно этот голос кто-то потом услышит. До этого момента Мейсон, казалось, стремился выглядеть уверенным в себе молодым специалистом. Включив камеру, он превратился в безличное существо, которое я никак не могла прочесть.

– До сих пор единственное, что они нашли, кроме нескольких ржавых банок и рыболовных снастей, – это штопор.

«Похожий на тот, что Паоло сунул в карман», – быстро подумала я.

– Вы говорите так, будто искать нечего . Они не собираются прекращать поиски?

Вопрос прозвучал более резко, чем я предполагала.

Мейсон нахмурился.

– Да нет, не собираются, но они ведь не могут искать вечно. Там что-то около двухсот сорока миль общей береговой линии. Они используют свои ресурсы по максимуму. Я так понимаю, топография озера заставляет течения вести себя странно – ведь в основном это затопленная долина. В целом поток воды движется к плотине реки Элк, но есть и скрытые обратные течения.

Я поняла, что он имел в виду. На карте озеро выглядело как колючие стебли алоэ.

– Обломки или, например, одежда могут уплыть в сотне направлений, – серьезно сказал Мейсон. Впервые мне показалось, что в его голосе прозвучало осуждение. Андре пристально смотрел мне в глаза, словно оценивая мою реакцию. Я могла только представить, как я смотрелась на камере: как будто я лежала в постели без сна последние два дня, как будто совсем не ела и как будто мне следовало вымыть голову. Я коснулась конского хвоста, разгладила его по бокам, попыталась сесть немного прямее.

– Что с его джипом? Он все еще на пристани?

– Друг мистера Ферреры приехал и отогнал его обратно в город. Сейчас он в его квартире.

Вот так сюрприз.

– Его друг?

Мейсон заколебался. Он распалял мою паранойю. Я представила, как его мозг фильтрует информацию, которой он не может поделиться со мной.

– Конечно. Мы связались с друзьями и родственниками мистера Ферреры для получения нужной информации, с его боссом, доктор Сильвером. Колвин, друг мистера Ферреры, сам вызвался отвезти машину в Нэшвилл.

Кол. Вероятно, он был лучшим другом Паоло за пределами лаборатории. Он сверхсерьезно относился к софтболу, что всегда казалось мне глупым, и был предельно мужественен – говорил всегда только односложными предложениями. Я много вечеров провела с его дочерью, Оливией, которая любила лазить по трибунам и по мне во время игр. Мое общение с Колом обычно состояло в том, что он бросал в нашу сторону напряженные взгляды, как будто я могла просто взять ее за руку и убежать.

Однажды я спросила Паоло, в чем проблема Кола. «Он просто молчит», – ответил тот.

– Кол поехал к нему домой? – спросила я Мейсона, стараясь, чтобы это прозвучало с меньшим недовольством, чем было на самом деле.

Я заметила, что Мейсон даже не притронулся к кофе. Он медленно жевал жвачку. Иногда красный кончик его языка – кстати, того же цвета, что и татуировка в виде розы, – высовывался между его губ, как змеиный язык.

– Вы раньше бывали в участке? – Андре спросил это словно из любопытства.

– Давно, но была. Последний раз я была здесь, чтобы встретиться со своим пациентом.

– О, точно.

Он перевернул страницу блокнота и ухмыльнулся.

– Вы из Департамента по делам детей, – тихим голосом произнес Мейсон и снова посмотрел в блокнот.

Стул скрипнул.

– Я хочу спросить о ваших отношениях с Паоло Феррерой, а потом о прошлой субботней ночи и воскресном утре. Вы сможете говорить о таких вещах?

– Конечно.

Андре не поднимал глаз, но его ноздри раздувались, словно сыщик пытался учуять на мне какой-то особый запах.

Как психолог-надзиратель, Марти научил меня говорить не больше, чем нужно, если я буду давать показания под присягой. Я знала, в данном случае это будет нелегко. Детектив Мейсон хотел узнать побольше о Паоло, и я, вопреки здравому смыслу, надеялась, что, рассказав ему все, смогу повысить шансы найти своего молодого человека.