Стасс Бабицкий - Волошский укроп

– А других русских поэтов?

– Помилуй, друг мой, да есть ли другие? – улыбка литературного критика вышла кривобокая, как турецкий ятаган. – Но, впрочем, и их читают… Виделся с г-ном Тургеневым, он часто устраивает холостяцкие обеды с Флобером и Гонкурами. Оттого стал несколько шире не только во взглядах, но и в талии. Встречал издателя Суворина – милейший человек, приезжал за опытом. Во Франции продают серию книг для бедных, в дешевых переплетах, но прекрасные произведения. Так вот Алексей Сергеевич затеял такую же библиотеку у нас выпускать. Три дня мы с ним составляли список классических и современных авторов – романы, повести, рассказы и очерки. Томов двести набралось. И тут Суворин говорит: «Дело за малым, теперь надо обучить нашу бедноту грамоте».

Митя захохотал, пожалуй даже чересчур громко, несоразмерно рассказанному анекдоту. Но очень уж хотелось поскорее разогнать осадок от недавнего разговора.

– А самое прекрасное, удалось побывать в доме у Жюля Верна, – Мармеладов взмахнул руками, как бы демонстрируя масштабность события. – Был допущен в святая святых, кабинет писателя. Там огромная карта мира, во всю стену. Веришь ли, на ней вообще нет пустого места! Исчеркана пунктирными линиями, вокруг кружочки, стрелочки. Порою какая-нибудь пустыня исписана целыми абзацами, а рядом верблюд с двумя горбами нарисован.

– Для вдохновения? – уточнил почтмейстер.

– Наивность этого предположения доказывает, что ты, Митя, ничегошеньки не знаешь о писателях. Ты очевидно думаешь, что monsieur Верн любуется закатом, а потом бежит домой и второпях, роняя слезы умиления и восторга, записывает свои мысли и так вот рождается великое произведение? Разочарую тебя. Monsieur Верн, как и многие другие писатели, трудится по десять часов в день. Подобно шахтеру, перелопачивает тонны шлака, чтобы выискать крупицы золота. А уже из них плетет нам сюжеты, в том числе и про прекрасный закат.

Митя глядел недоверчиво, хотя сомневаться в том, что критик лучше знаком с писательским миром не приходилось.

– Зачем же тогда карта? – переспросил он.

– Карта monsieur Верна – это золотая жила, которую что шахтеру, что писателю, удается обнаружить раз в жизни, – улыбнулся Мармеладов. – Французский гений задался целью написать романы о приключениях в каждой точке земного шара и следует ей неукоснительно. Здесь расчет тонкий: книги наполнены экзотикой, которую простой читатель в привычной жизни не встретит, – вроде того же верблюда или ядовитой африканской мухи, – а значит, хорошо продаются. Перенеси он все свои сюжеты на пыльные парижские улочки, мало кто стал бы это читать. Приступая к очередной книге, писатель смотрит на карту: «Так, где мы еще не были… Антарктида? Отлично!» И через месяц продает рукопись за немыслимые деньги.

– Но откуда же он знает про эту самую муху, про Африку или Антарктиду? Наверное, много путешествует, – предположил Митя.

Вот тут уже Мармеладов рассмеялся в голос.

– Ох, чистая душа… Да пойми же ты, успешный роман – это обман. На два-три реальных факта накручивается выдумка. Вот, представь, какой-нибудь досужий сочинитель прочитает в старой газете рассказ о суде по твоему делу. Возьмет оттуда семь строчек. А далее, фантазируя вокруг да около, сотворит сюжет на семьсот страниц, с подробными описаниями и диалогами. Философии туда насыплет, религии накапает… Так и получается роман. Ты сумеешь распознать неправду, а тысячи людей прочтут, даже не усомнившись! Не возьмусь предсказать успех такой истории, не у всех получается одинаково хорошо сочинять. Но из-под пера monsieur Верна выходят настоящие шедевры. А про муху он узнает из посещений музеев, толстых монографий ученых или рассказов путешественников. Мне так целый допрос учинил. А правда ли морозы в России такие лютые? Медведи? Балалайка? О, а что пьют ямщики, чтоб в степи не замерзнуть? Три часа расспрашивал! Наверняка следующий роман про нашу империю напишет.

Помолчали, думая каждый о своем. Мите не давала покоя мысль, что прошли они только половину парка и до трактира еще ковылять преизрядно. Мармеладов же вспоминал забавные случаи из путешествия, которые могли бы повеселить приятеля и скрасить долгую дорогу.

– А ведь есть еще более неожиданные сочинители, – улыбнулся он. – Пока гостил в Вене, успел ознакомиться с изумительной статьей юного г-на Фрейда о выявлении половых различий у речных угрей. Наделал шуму этот студент, должен признать. У него светлая голова и много дельных мыслей, уверен, мы о нем еще услышим… Очень забавные проводит параллели, даже позабористее г-на Дарвина. Вот ты, Митя, даже не подозреваешь, что людей и животных роднит один важнейший инстинкт – влечение самцов к самкам. И наоборот. Как утверждает г-н Фрейд, чем лучше человек это влечение использует, тем более гармоничной личностью себя проявляет…