Кристи Крейг - Заткнись и поцелуй меня

Потребовалось время, чтобы найти опору. Затем Хосе обхватил голову руками, выбрался из стены и, отплевывая известку, глянул по сторонам. И увидел отца, вооруженного бейсбольной битой, и Марию, вскинувшую над головой вазу с цветами, точно готовясь к броску.

– Что за черт? – спросил Рэдфут.

– О боже. – Мари и отец одновременно опустили оружие. – Кажется, твой нос опять кровоточит. – Она включила свет в коридоре.

Хосе уставился вниз:

– Кто поставил перед моей дверью этот клятый чемодан?

– Я, – отозвалась Мария. – Его привез Рамон. Думала, ты утром увидишь…

– Что ж, не увидел.

Она прикрыла рот ладошкой и хихикнула:

– Прости. Это не смешно, но ты бы видел себя с головой в стене. А теперь там вмятина в форме твоего лица…

– Естественно! Ведь мое лицо там побывало! – рявкнул Хосе, не оценив юмора.

Теперь это самое лицо покрыто порошком, даже на зубах чувствуется…

– Ты глянь, – расхохотался Рэдфут и указал на появившиеся в гипсокартоне очертания. – Можно даже его нос различить!

Мария засмеялась и махнула рукой между отцом и сыном:

– Ты б сильно не заливался, вьехо. Вы оба выглядите так, будто над вами фея уродства поколдовала.

Хосе хотел рассердиться, но взгляд его то и дело возвращался к дыре в стене, и, проклятье, действительно же его голова, и нос прорисован… Наружу прорвался смех. И все трое так и стояли там, в коридоре, подвывая, пока на глазах не выступили слезы.

Мария ушла первой, но лишь после того, как заставила Хосе подвигать шеей и убедилась, что он не пострадал. Так приятно было почувствовать ее нежное прикосновение на подбородке, ее заботу, и Хосе вспомнил, зачем вообще покинул комнату. Но слишком поздно. Они с Рэдфутом уже глядели Марии вслед.

Отец похлопал Хосе по плечу:

– Рад снова тебя увидеть, сынок.

Он накрыл ладонь Рэдфута своей:

– Я тоже.

Несколько секунд они просто смотрели друг на друга. Хосе не помнил, когда в последний раз ощущал такую близость со своим стариком.

Он усмехнулся:

– А знаешь, Мария права. Фея уродства над нами хорошенько потрудилась.

– Нужно сфотографироваться, – предложил Рэдфут. – Потом будет повод посмеяться.

– Обязательно, – согласился Хосе и, погладив отца по руке, собрался уходить.

– Сынок, – позвал тот.

– Да?

– То, что ты сегодня увидел в больнице…

– Не волнуйся, папа. Мамы уже давно нет. Ты взрослый. И сомневаюсь, что миссис Клауд может забеременеть.

– В том и дело, сынок. Ты видел не то, что… было на самом деле.

Старик никогда не лгал, и если б Хосе сам там не присутствовал, точно бы поверил, что отец не занимался сексом с женщиной.

– Как я уже сказал, у меня с этим проблем нет. А вот Рамон… – Хосе потер подбородок. – Я бы какое-то время держался от него подальше. У него отличный хук справа.

– Ты подрался с Рамоном?

– Он был расстроен и сказал, что тебе… Неважно.

– Он угрожал мне? Ты взял удар на себя? – Рэдфут усмехнулся. – Я сожалею, но и горжусь тобой.

Сердце Хосе расширилось. Отец хоть раз говорил такое прежде? Пусть он гордился и не его карьерой, но все равно чертовски приятно.

– Уверен, ты поступил бы так же.

– Конечно, – кивнул старик.

Хосе направился к себе и впервые с момента приезда, почувствовал, что дома хорошо.

Скай уже час как проснулся, но не вставал. Утро. Шала неподвижно лежала рядом, пристроив голову на его груди, а здоровую руку – на животе. Настоящий рай. И в то же время ад кромешный. Чего бы Скай только ни отдал, лишь бы эта рука скользнула в его застегнутые трусы. Чего бы ни отдал, лишь бы самому сунуть ладонь под майку Шалы, коснуться мягкой плоти и напрягшихся сосков, что сейчас упирались ему в ребра.

Вдруг она вздрогнула. Скай услышал ее сбившееся дыхание, почувствовал, как затрепетали ресницы, пощекотав ему грудь. Затем изогнул шею, пытаясь разглядеть лицо Шалы. Голубые глаза распахнуты и смотрят вниз – на ее руку и, вероятно, на выпуклость под боксерами Ская.

– Без паники, – прошептал он Шале на ухо. – Я купил трусы с пуговицами.

Шала попыталась отодвинуться, но Скай ее удержал.

– Пожалуйста, не надо, – серьезно попросил он. – Дай мне еще пару минут.

По груди скользнул ее теплый выдох, и Шала перестала вырываться.

– У Лукаса есть третья спальня, – хриплым со сна голоса заметила она.

Без напряжения – значит, не сердится.

– Ага, но с ней возникла крошечная проблема.

– Какая?

– Там нет тебя.