Дарья Леднева - Грибник

Вскоре пересёк ещё одну грунтовую дорогу и оказался у молодых посадок. Ну как молодых? Пышные, густо посаженные ели уже вытянулись до груди. Здесь-то и росло больше всего грибов. И редко кто их собирал, потому что между плотными рядами молодняка, нижние ветви которого стелились по самой земле, протиснуться намного сложнее, чем идти по стройным рядам сосен. Но Грибника такие мелочи не могли остановить.

И вот, пройдя почти весь молодняк, увидел на опушке два присоседившихся друг к другу маслёнка, прикрытых жёлтой, выжженной солнцем, травой. В сросшихся липкими шляпками грибах нет ничего удивительного, но сегодняшний день – день воспоминаний. Много лет назад после долгого, почти четверть векового перерыва, проведённого в столице, Грибник вернулся в деревню и привёз с собою Душеньку. На следующий день повёл её в лес, показывал дорогие с детства тропы, рассказывал где какие грибы лучше искать, а Душенька молча кивала, осторожно перебирала ногами в высоких сапогах, боясь, как бы змея не заползла, истошно отмахивалась от комаров и, когда, наконец, нашла свой первый гриб – два сросшихся шляпками маслёнка – победоносно вырвала добычу из земли и с нескрываемым облегчением выпалила: «Теперь мы можем пойти домой?» А Грибник едва успел протянуть ей ножик, чтобы аккуратно срезать грибы. Так и застыл с протянутой рукой и очухался, лишь когда на ладонь села и защекотала лапками стрекоза. Душенька уже к дому пробиралась, грубо запихнув маслята в карман.

Вот этот первый случай глубокого разочарования в Душеньке и вспомнил Грибник, увидев на опушке сросшиеся маслята. Он сделал несколько шагов мимо, но опомнился, вернулся и срезал грибы. Душеньки давно нет, а грибам, что же, пропадать?

Набрав две корзинки и рюкзак, он перекусил бутербродами с горячим чаем из термоса и повернул к дому. До деревни оставалось всего минут десять ходьбы, когда его взгляд привлекло что-то необычное на опушке.

Три новеньких спортивных автомобиля на обочине, громко хихикавшие девицы, юноши, с ведёрками маринованного мяса столпившиеся у переносного мангала. Шашлычники. Городские щашлычники понаехали. Вот ведь напасть!

Приглядевшись, Грибник узнал компанию. Вон тот белобрысый верзила, Алёшенька, в прошлый раз расставил пустые пивные банки по дуге и начал палить в них из ружья (наверняка, втихаря стащенного у деда). А после так и оставил плоды потехи валяться на поляне. Убрать и не подумал. А! Вот и его подружка, красивая, точно балерина, девушка с пучком чёрных волос. Ходит с такой физиономией, будто её сейчас стошнит, и лихорадочно отмахивается от комаров, а иногда и стреляет по ним из баллончика со спреем от насекомых. Везде бросает жвачку и фантики от конфет. И друзья у них такие же. Сейчас повеселятся, мусор оставят и укатят в город на дискотеку. И так каждое лето.

– Эй, парни! Смотрите, какой гриб я нашёл! Как думаете, съедобный? – из лесу показался их приятель, победоносно сжимавший в руках огромный боровик.

– Пожарим его? – спросила девица.

– Ты – глупая, что ли? – рассмеялся Алёшенька. – Наверняка, поганка или ложный. Давайте лучше ещё таких насобираем и постреляем. Они, наверное, будут круто во все стороны разлетаться.

– О, классная идея! – воскликнула девица. – Подождите, я возьму фотик. Надо зафотать! Это же бомба!

Изверги! Ну, найдётся на вас управа! Грибник повернул в чащу.

***

Возвратился домой уже ближе к закату, когда по жёлто-розовому небу клубились ватные облака.

Зоюшка сидела на скамейке перед забитым овощными грядками участком и лузгала неспешно семечки, обсасывая кожурку.

– Эй, Петрович, как улов-то? Что-то ты поздно сегодня. А?

Грибник остановился, поставил корзины, сбросил рюкзак, с наслаждением выпрямил спину, потянулся вправо, влево.

– Да так, Зоюшка, да так. Опять эти шашлычники весь лес изгадили, ничего путного теперь не растёт. Далеко ходил, вот и поздно.

– Набрал-то чего?

– Да вот.

Грибник поднял сверху корзинки здоровенный боровик. Зоюшка ахнула. Всё как положено: круглая шляпка сочного тёмно-коричневого цвета, толстенная белёсая ножка, чуть сужавшаяся вверху. И гладкий, ровненький, точно чудо сберегло такого здоровяка от слизняков и червей.

– Ох ты, красота-то какая, ох, красота, – прошептала Зоюшка и так и замерла с раскрытым ртом.

– Держи.

– Да как же, – всё так же тихо отвечала старушка.

– Бери-бери, Зоюшка, суп сваришь.

– Спасибо.

Зоюшка осторожно взяла боровик и положила рядом на скамейку.