Николай Николов - Суровый Снарк и кинжалы Дракона. Книга-игра

Спустя мгновение затишья, толпа взревела.

Кто бросил оружие? Где убийца?

Это не был Харим: тот всё ещё стоял с кинжалом в руке и смотрел на цель. Нож прилетел из другого места.

Словно из ниоткуда появились охранники, оцепив толпу. Несмотря на их скорые действия, преступник не был найден среди зрителей. Никто ничего не видел. Пока Суровый молча слушал вполуха оправдания Харима, его взгляд упал на торчащий из стены кинжал. Обычный метательный клинок, за исключением рунных символов на рукояти. Затем стражники попросили его покинуть площадь из соображений безопасности.

В конце этого злополучного дня Снарк возвращался домой. Стены домов отбрасывали длинные тени в лучах уходящего солнца, по улицам спешно проходили редкие беспокойные прохожие. Стража зажигала фонари в ожидании очередной столичной ночи.

Под кровлей массивного дома побирался ободранный нищий. Он протянул дрожащую руку к судье. Снарк вздохнул, промолвив, что после того как сегодня разминулся со смертью – он должен проявить щедрость и бросить пригоршню монет в ладонь неимущего.

– Спасибо, – прошептал несчастный из-под капюшона. – Возьми это…

С этими словами он протянул Снарку небольшую коробочку.

Отвернувшись от него со снисходительной улыбкой, судья побрёл дальше по улице. Продолжая шагать, он отворил небольшую защёлку подарка и обнаружил внутри аккуратно сложенный пергамент. С удивлением отмечая про себя качество находки, он развернул её и прочитал короткое письмо. Его улыбка сначала застыла, а затем медленно растаяла.

Он обернулся, но нищий уже исчез…

Глубокая морщина пересекла лоб судьи, наглядно демонстрируя причину его прозвища. «Не думай, что ты избежал смерти. Она уже обещана. Ты осквернил обитель Дракона и умрёшь за это. Скоро».

…Снарк добрался до дома. Мысль о том, что это какая-то глупая шутка или ошибка, больше не казалась ему надёжным объяснением того, что произошло на площади.

Но об этом собирался подумать завтра. Сейчас ему нужно было поспать и снять напряжение со своих плеч.

Он стоял у двери своего дома. Одноэтажный, но просторный, удобный и современный. Подарок от короля, который «должен быть подобен судье», как выразился правитель.

Снарк вытащил ключ из кармана и уже собирался вставить его в замок, когда пальцы запутались и упустили его на землю.

– …Ха! – воскликнул судья, и наклонился чтобы его поднять.

Кинжал пролетел над его головой и врезался в дверь. Снарк испуганно посмотрел вверх. Его взгляд отметил наличие всё тех же рун на рукояти.

Прежде чем встать, Суровый успел выхватить меч и отпрянуть. Он прыгнул назад и приготовился встретить нападающего.

Противоположная стена его не впечатлила. Единственное, что он успел заметить, это быстро скрывшаяся за углом пола рясы. Снарк бросился следом, но завернув на улицу, он уже никого там не увидел.

Выругавшись, судья нахмурился, вернулся к дому, вынул кинжал из двери и направился в штаб городской стражи.

Кто-то пытался убить его, и это совсем ему не нравилось.

Начали! Переходите на 1

– Как так?! – воскликнул отец Бретон. – Ты же судья!

Преподобный нервно затянул белоснежную верёвку на своей рясе. В его ясных глазах бушевала ярость, не соответствовавшая его внешности: низкий, лысоватый, с мягкими чертами лица. Он имел необъятный живот, которым очень гордился, а его осанка выдавала какую-то гедоническую ленивость. Но когда это было нужно, монах бывал достаточно проворным.

– Кому-то явно на это наплевать! – огрызнулся Снарк, отпив монастырского вина. – Хуже всего то, что я не узнаю этого нищего, не говоря уже о том, чтобы найти его… Единственная зацепка, это нож. Я уже отдал его королевскому оружейнику. Может, он что-нибудь откопает в этих рунах на рукояти.

Преподобный неожиданно поднял палец и принялся неспешно бродить по комнате. Недолго: монастырский аскетизм предполагал небольшие помещения.

– Пророк Гимбрус сказал: «Иногда очи не видят того, что ведомо душе»…

Судья поднял брови и развёл руки:

– Ну и что?

– А то, – неторопливо и вкрадчиво продолжил монах. – Что есть и второй нож…

Сначала Снарк открыл рот, но вскоре закрыл.

– Да, – продолжал преподобный. – Первый кинжал с рунами, тот, что был на ярмарке. Где он?

Суровый наморщил лоб:

– Проклятье! Я оставил его там!

– Тогда тебе стоит спросить себя, кто мог забрать его после этого. Не думаю, что владелец оружия оставил его на виду.