Кристи Зейн - Багровые ночи Стамбула

– Отсюда не так далеко, вот если бы мы ехали из главного управления по расследованию убийств, который находится в Гайреттепе в районе Шишли, тогда было бы далеко.

– Не поняла? Мы разве сейчас не в главном управлении? – удивилась София, совершенно запутавшись.

– Отдел по расследованию убийств находится там, но здание на реконструкции, поэтому наш отдел перевели сюда на год, – разворачивая машину на главную улицу Аднан Мендерес, подмигнул он ей, а после резко и протяжно засигналил одной из машин, что не дала ему выехать. – Су..ин сын! – выругнулся он, но вовремя вспомнил, что рядом девушка. – Пардон. Стараюсь не материться, но как еще можно назвать человека, если ему только это слово и подходит.

– Не можете сдерживать гнев? – смотря только вперед, в лобовое стекло, с ноткой сарказма спросила она.

– Гнев? Я самый спокойный человек в Стамбуле. – поелозив на сидении, с широкой улыбкой сообщил он. Она впервые увидела его улыбку с неправильным прикусом зубов.

Буквально через пятнадцать минут машина выехала на мост Джевизлибаг, в сторону трассы Е-пять, по которой ходили отгороженные от трассы скоростные автобусы. Метробусы-так их называют, они доставляют пассажиров по городу без пробок за считанные минуты.

Оказавшись на трассе, как она и предполагала, они попали в пробку, что тянулась длинной полосой и конца ее не было видно. Разговаривать не хотелось. Между ними повисла гнетущая тишина, а дым от прикуренной четвертой сигареты заставлял задыхаться. София то и дело открывала окно, но это не помогало, едкий дым и запах въедался ей в глаза, нос и горло. Она периодически кашляла, но молчала, ожидая понимания от водителя, но его не было.

Ей стало казаться, что пробка никогда не закончится, и она умрет в этой душной, прокуренной, зато прелестной, идеально чистой машине. Попутчик в который раз закурил новую сигарету, как только выгорела предыдущая. Нет, скорее он умрет первый от такого колличества никотина. От этих мыслей София вдруг засмеялась, на что Керем сразу отреагировал улыбкой, но не стал спрашивать, что ее так рассмешило.

Глядя лишь на дорогу, она заметила, как машины начали движение и мысленно кого-то за это поблагодарила. Белая ауди с оглушительным визгом рванула вперед, объехав две машины и переместившись вправо. Место было предназначено для проезда скорой помощи, но следователю было совершенно наплевать, об этом говорило его выражение лица.

Повернув на другую сторону шоссе, Керем свернул направо. Проехав две улицы, прямо перед ними появился огромный, красного цвета банер с белыми буквами, с надписью Судебно-медицинский центр. Въезд прегрождали высокие, объемные, черные, передвижные ворота. Подъехав вплотную, следователь вышел из машины и двое охранников с автоматами, выйдя из своих будок, направились к нему.

Железные, тяжелые ворота распахнулись. После короткой беседы, дружеского прощального рукопожатия Керем вернулся в машину и медленно поехал по дороге. В метрах сорока стояло бледно-серое здание с тем же названием наверху. Со всех сторон по бокам стояли припаркованные машины, поэтому найти место, где поставить свою, следователь искал минут пять.

У самого входа также находилась охрана, которая, как и те что на улице, радостно приветствовали пожаловавшего гостя. Но не успев зайти внутрь, София почувствовала страшный запах смерти, лекарств и антисептиков с резким душком хлорки. В длинных коридорах находилось немалое колличество людей. Все они были подавлены, а в глазах читались боль и отчаяние. Почему-то ей вдруг захотелось убежать, но сильная рука остановила ее на ходу, прямо около лифта.

На верхнем этаже было спокойней, да и пахло поприятней, что позволило ей на секунду расслабиться. Все это время молча шагавший Керем, даже не постучав, открыл одну из дверей и нагло забежал в кабинет.

– Керем бей. Проходите. Садитесь. – протянул ему руку молодой мужчина, уж слишком молодой для доктора.

– Я не один. София ханым, наш новый психолог-криминалист, – закрывая за ней дверь, сказал он. – София ханым, это судебно-медицинский эксперт, Олгун бей.

Мужчина почему-то вызвал у нее отвращение с первого взгляда. Он был очень аккуратно одет, белый халат сидел на нем, как влитой. Бережно уложенные, каштановые волосы блестели здоровьем. В глазах была искорка веселья и беззаботности. Добрая улыбка располагала к себе, но что-то в нем было не то. Несмотря на весь этот показной лоск и добродушие, он был холодным и скрытным, от него веяло хорошо замаскированной злостью. А мимика и жесты говорили о том, что он буквально только недавно выбрался из трущоб.