Геннадий Гусев - Расплата

Вечером за ужином Николай оповестил мать и сына, что намерен съездить на море в Приморск, снять там номер в гостинице на пару недель, покупаться и позагорать. Он предложил и сыну поехать с ним, но тот, устроившись в период летних каникул на работу, отказался.

Ровно в пять утра Иванов вышел из дома. Лёгкая летняя одежда, в руке – походная сумка, на плече – фотоаппарат. Всё это немного напомнило ему недавнее прошлое, когда он с десантным рюкзаком (РД) на спине и автоматом на плече уезжал на очередную боевую.

«Сколько лет прошло, а годы, проведённые в армии, особенно в Афгане, никак не отступают, – подумал он, – всё в голову лезут какие-то сравнения». Особенно первое время, когда вернулся оттуда. Весь был на взводе. Недоверие к окружающим, мерещились засады, возможность внезапного обстрела. Короче говоря, со стороны вёл себя обычно, но на самом деле глаза всё что-то или кого-то выискивали. Однако со временем, в мирной жизни, с решением различных проблем уже другого плана это постепенно проходит. А если нет, то лучше снова иди воюй, иначе тебе прямая дорога в психушку.

Николай выгнал из гаража машину, загрузил вещи, добавив к ним подводное ружьё с маской, ластами, и отправился в путь.

В дороге никаких происшествий не случилось. Трасса хоть и не была пуста, но движению скоростных автомобилей никто не препятствовал. Работников ГИБДД тоже не было видно. Они только ещё готовились к очередному жаркому деньку, приносящему в конце неплохие дивиденды.

Часа через три с половиной Николай подъехал к Приморску.

Остановившись возле газетного ларька, спросил:

– Как проехать к гостинице «Прибой»?

Её посоветовали друзья, отдыхавшие в ней прошлым летом.

Ему подробно объяснили. И вскоре, минуя несколько перекрёстков и узеньких улиц, он упёрся в закрытый шлагбаум. За ним и крепким металлическим забором виднелись небольшая стоянка для техники, аккуратно подстриженный газонный кустарник, цветочные клумбы, закрытые навесом качели для взрослых и детей, а вдали, возле кирпичной стены, – большой мангал с приличным столом и деревянными скамьями по бокам. Само новое здание гостиницы в четыре этажа своими стеклянными окнами и дверьми, словно многогранный алмаз, излучало отражённые солнечные блики.

«Неплохо, неплохо, – подумал Николай, – хорошо, если так будет и внутри».

Не выходя из автомобиля, он просигналил. Тут же вышел служащий заведения. Он спросил, по какому поводу подъехала машина. Узнав, что это очередной клиент, указал место, где можно припарковаться, после чего попросил подойти к администратору, чтобы оформить документы.

Иванов всё так и сделал. В отеле не было свободных одноместных номеров, и ему предложили двухместный. Там проживал, как ему сказали, бывший военный. Николай подумал, что им будет легче найти взаимопонимание, всё-таки они люди одной закалки, из одной среды. Хотя всякое бывает.

Он вспомнил, как много лет назад, когда ещё служил в армии, поехал по санаторной путёвке в Алушту. Подходил к концу апрель – красивая, нежная весенняя пора.

Поселили его, как и сейчас, в двухместный номер. Первое время он жил один. Но через несколько дней прибыл самолёт с ракетчиками откуда-то из Сибири на недельный отдых. С их приездом спокойствие, установленный санаторный режим разом были нарушены. Нет, прибывшие ребята не бегали в город по кабакам, не приводили в номера девиц лёгкого поведения. Они просто привезли с собой несколько канистр спирта и, чередуя его с пивом, почти каждую ночь пили, пели, орали, короче, по-своему сбрасывали стресс, или, иначе говоря, синдром накопившейся усталости. Днём же отсыпались, а вечером начиналось всё заново. Понятно, офицерам-ракетчикам, находясь месяцами в глуши, в подземных сооружениях, буквально сидя в обнимку с ядерными баллистическими ракетами, приходилось несладко, это понятно всем. Но ведь и в положение других отдыхающих надо войти. Люди приехали сюда, чтобы восстановить своё здоровье, а тут такое! Пациенты ходили жаловаться администрации санатория, на что те лишь пожимали плечами и просили немного потерпеть. Для руководства учреждения было понятно, что такие прилёты, словно неизбежные для дальневосточного региона муссоны или пассаты, ставшие обыденным явлением, необходимо было просто переждать. Ведь это отдыхал боевой персонал ядерного щита нашей Родины!

Так вот из всей этой прибывшей команды к Иванову подселили майора. Он оказался чрезвычайно замкнутым человеком. В первый же день заселения сбегал в город и притащил пятилитровую канистру пива с вяленой рыбой. С этого момента данная ёмкость никогда не пустовала. Чётко, по-военному, строго в определённое время майор заполнял её хмельным напитком и приносил в номер. А каждый вечер перед сном он ставил её рядом с кроватью. По несколько раз ночью Иванов вынужденно просыпался от постороннего шума отвинчивающейся крышки, булькающего, хлюпающего протекания жидкости по глотательным органам внутрь бездонного желудка майора и, как следствие этого, многократного посещения туалета. Да, это ещё тот был кадр!