Татьяна Кошман - Летний рай

– А к нам сегодня следователь из города приезжал, – скромно потупив глазки, ангельским голоском молвила моя умница-красавица. Последний кусок лазаньи едва не застрял у меня в горле, а Иннкину задумчивость как корова языком слизала.

– Такой молодой и нахальный? – уточнила она.

– Молодой, но вовсе не нахальный, очень даже скромный, – дочь посмотрела на меня своим самым невинным взглядом и похлопала ресницами.

– И что? – я старалась казаться равнодушной.

– Я его очаровала. – всё с тем же невинным видом, как ни в чем не бывало, продолжила дочь. Как будто это обычное дело, и абсолютно в порядке вещей: очаровывать каждого, входящего в наш дом, следователя.

– Зачем? – поинтересовалась я, уже не надеясь понять что происходит.

– Мамуль, ну как зачем, чтобы получить доступ к информации, по вашему делу. И потом, я же не нарочно, он сам… очаровался – дочка улыбнулась, – Мне вообще некогда было, у меня соус для лазаньи закипал, а тут он: поздоровался и остолбенел. Так что, доступ к информации пришлось добывать при помощи подручных средств.

– И много ты добыла? – недоверчиво спросила Иннка.

– Подождите, каких подручных средств, дочь? Я что-то совсем ничего не понимаю!

– Ой, мам, не бойся я его не пытала. Все в рамках закона, только природным обаянием и скромностью. – доченька развела руками, – да только, все что мне удалось выяснить, это время и причина смерти вашего трупа. А вот кто он такой и как попал в лес, да еще при полном параде, до сих пор неизвестно.

– И от чего он умер? – нетерпеливо заерзала Иннка, – отравили, или по башке огрели?

– Нет, теть Инн, всё намного проще: умер от обширного инфаркта, между четырьмя и пятью часами утра. Так что, – с видом знатока подытожила Полечка, – если бы его нашли не в лесу, а дома, или где-нибудь на улице, в машине, то ничего странного в этом не было бы. Вполне естественная смерть.

Мы с Инкой переглянулись.

– Ну, одно радует, мы в это время ещё спали, значит мы вне подозрений и можно успокоить твоего папу, а то он очень нервничает.

– Да, но кому, а главное зачем, понадобилось притащить его в лес?! – не унималась сестрица. – значит все-таки не такая уж естественная эта смерть… что-то тут не чисто. Эх, жаль нас не было дома, – Иннка раздосадованно хлопнула себя по ляжке, – уж я бы из этого следователя все что можно выжала.

– Не переживай, тетя, он сказал, что еще заглянет, – успокоила ее дочь, – только сильно не обольщайся, потому что он, скорее всего, рассчитывает хоть что-нибудь выжать из вас с мамулей.

Но следователь в этот день не заглянул. Иннка остаток дня промаялась в раздумьях, а вечером ей позвонил Ванечка, её «старшенький». Поговорив с сыном, она заглянула на кухню, где я, в ожидании мужа, коротала время с чашкой кофе. Сестра была расстроена.

– Что-то случилось? – забеспокоилась я.

– Димочка приболел. – сестра вздохнула и присела на табурет. – Ваня говорит, ничего страшного, подкашливает немного, но в садик не хотят вести. Поеду утром. Завтра четверг, если что – переночую, и в пятницу еще с ним побуду, а вечером тогда вернусь.

– Я тебя отвезу, – предложила я, – Иннка души не чаяла в своих внуках, вернее внуке и внучке, и сильно переживала стоило им лишний раз чихнуть. – Как раз домой загляну, цветы полью, да почту проверю.

В дверях кухни показалась сияющая Полинка.

– Мам, я завтра в город еду, – дочь взяла из вазы яблоко и вонзила в него свои крепкие белые зубки. – У Лизы день рожденья, мы в боулинг идем. Вернусь в пятницу… а может в субботу.

Крутнувшись на одной ножке она исчезла так же стремительно как и появилась.

– Охо-хо-нюшки-хо-хо, – по-стариковски завздыхала я, – выросла девочка, заметь – уже не спрашивает, а ставит в известность!

– Не гневи бога, мать! – одернула меня сестра, – Она у тебя умница, девочка серьезная и ответственная, тебе грех жаловаться.

– Да я разве жалуюсь? Я переживаю!…

Макар приехал поздно. Я лежала с ноутбуком в кровати, и глаза мои уже начинали слипаться, буквы сливались в сплошные линии и перепрыгивали одна через другую, когда раздался скрежет открывающихся ворот, и машина въехала во двор. Я накинула шаль и, спустившись вниз, вышла на крыльцо. Макар, запирая гараж, громко и сердито говорил по телефону.

– А я тебе говорю, всё, хватит! Сколько раз он меня уже подставлял, не знаешь? А я тебе скажу: семь! Семь раз, Коля, я терпел убытки, терял клиентов, имел неприятности с полицией!

Невидимый Коля, судя по всему, пытался возражать, но Макар был непреклонен.