Нарсежак Буало: Последний трюк каскадера

- Понятно. Спасибо. Расскажите мне о молодом человеке, Ришаре.

Наступила напряженная пауза. Изабель сделала движение в сторону Марселя де Шамбона, но тот тихо возразил:

- Нет, это не ко мне...

Дрё прервал его:

- Я в курсе всего, что касается катастрофы. Мне известно, что вы, мадам, и этот юноша работали в весьма оригинальном жанре.

- Какое это имеет отношение к смерти моего мужа? спросила Изабель.

- Может быть, никакого. Но будьте так любезны... Мне необходимо во всем глубоко разобраться. Ришар - ваш брат, если не ошибаюсь?

- Сводный брат. По отцу.

Комиссар помолчал, затем продолжил:

- Итак, я в курсе катастрофы. Ваш брат не сердился на вас за то, что вы вышли замуж за человека, по вине которого он оказался в таком положении?.. Я собираю информацию, вот и все. Если хотите, задам вопрос иначе. Как ваш муж относился к вашему брату? Его вина, наверное, казалась ему невыносимой?

Молодая женщина и Шамбон смущенно переглянулись.

- Допустим, когда он встречал Ришара... за столом... или в парке... - настаивал Дрё.

- Он всегда был исключительно любезен, - ответил Шамбон.

- А вы, мадам?.. Ведь время от времени какое-нибудь слово, жест выдавали его чувства?

- Никогда.

- Позвольте! И вам это не казалось странным? Испытывал ли ваш муж дружеские чувства по отношению к вашему брату... или жалость... или что-то другое?.. Нет? Вы не знаете. С другой стороны, любил ли ваш брат человека, который его искалечил?

- Вам ничего не стоит спросить об этом его самого, раздраженно вмешался Шамбон.

Дрё в раздумье сделал несколько шагов.

- Поверьте, - сказал он, - эти вопросы нравятся мне не более, чем вам. Но тот, кто кончает с собой, - как правило, человек, не добившийся своей цели. Семейные неурядицы, дела, принявшие плохой оборот...

- Не надо преувеличивать, - возразил Шамбон с вымученной улыбкой.

- Допустим, - продолжал Дрё, - но вы сами... Вы хорошо с ним ладили?

- Прекрасно. Что тут придумывать? Разумеется, предприятие переживало кризис. Дядя стал раздражительным.

- А! Вот видите!

- В такой момент кто угодно потерял бы хладнокровие. Нам не возвращают долги. Мы переживаем всевозможные неприятности. Кое-какие иностранные рынки для нас пока что закрыты.

- Так не это ли причина? Расскажите мне о забастовке, о которой поговаривают до сих пор.

- Здесь многое преувеличено. Правда, дядю действительно заперли в его кабинете. И он чуть не ударил представителя забастовщиков.

- Ах, вот как!

- Он быстро выходил из себя и, надо признать, был... старомодным... патроном.

- А вы?

- Нет, только не я. Иногда мы ссорились с ним по этому поводу.

- Интересно!..

- У него была манера все решать единолично и даже к своим близким относиться как к служащим.

- И к вам тоже?

- Разумеется.

- Вы сердились на него?

- О, иногда случалось! Но дальше этого не заходило.

- Итак, я резюмирую сказанное вами: ничто в частной жизни или в профессиональной деятельности не могло его толкнуть на самоубийство!

- Я так полагаю, господин комиссар.

- А вы, мадам? Вы тоже так считаете?.. Говорил ли он с вами о делах?

- Никогда, - прошептала вдова.

- Вы ничего мне не рассказали о его здоровье.

- У него было слегка повышенное давление, - сообщил Шамбон.

- Я спрашиваю госпожу Фроман, - заметил Дрё с раздражением.

- Да, - согласилась она. - Он соблюдал диету... то есть... пытался соблюдать. Но не избегал деловых обедов или ужинов. И много курил.

- Словом, не любил отказывать себе в чем-либо?

- Именно.

- Но он не пил?

- О нет! Иногда.

- И... прошу прощения, но я должен задать этот вопрос... Вне брака...

Шамбон и Изабелла быстро переглянулись, Дрё перехватил этот взгляд.

- Не скрывайте от меня ничего, - воскликнул он.

- Шарль обожал меня, - прошептала Изабелла почти стыдливо. - Марсель может подтвердить.

- Это правда, - согласился Шамбон. - Когда-то у него была репутация повесы, и он дважды разводился.

- Но остепенился? - подхватил комиссар.

- Он был чрезвычайно предупредителен со мной, - добавила молодая женщина.

Дрё взглянул на часы и поднялся.

- Мы продолжим этот разговор. Разумеется, вскрытие тела в подобном случае обязательно. Но это мало что даст. Все совершенно ясно. От чего бы я хотел вас избавить, так это от сплетен, пересудов, злословия... Если бы только нам удалось найти причину, серьезную причину, которая объяснила бы поступок господина Фромана. К сожалению, у нас нет ничего... ни одного слова, написанного его рукой, как иногда пишут отчаявшиеся... В общем, прошу извинить меня за то, что задержал вас.