Нарсежак Буало - Последний трюк каскадера

Кажется, Изу мучают сомнения. Она долго колеблется.

- Следствие закончено, - повторяет комиссар. - Вы можете говорить все что угодно. Ничто уже не в силах изменить заключение о самоубийстве вашего супруга. Но важно знать, что в конечном счете толкнуло его на такой шаг.

- Хорошо, - шепчет она. - Я вам все расскажу. Госпожа де Шамбон всегда имела на брата большое влияние... Конечно, не такое, как на Марселя, - здесь дело доходит до патологии... Мой муж прислушивался к ней, но после катастрофы он дал нам приют, не посчитавшись с мнением сестры. Можете себе представить, что было, когда Шарль женился на мне.

Теперь Дрё берет стул и садится рядом с Изой. Ему безумно интересно.

- Это означало разрыв, - продолжает она.

- Полный?

- Абсолютно. Она уединилась в своих комнатах. Общалась с Шарлем только через Марселя. У Шарля гордости не меньше, чем у нее, - один другому не уступит. Вообразите, как мы жили... И муж страдал настолько, что сердился на меня... будто я была виновата. Но в конце концов жизнь продолжалась с грехом пополам... до тех пор, пока ей не взбрело в голову, что ее сын влюблен в меня.

- И это, разумеется, неправда, - замечает Дрё.

- О, совершенная чепуха! Марсель - обаятельный мальчик, но несерьезный.

- Прошу прощения, мадам. Я неточно выразился. Само собой разумеется, что вы не испытываете к нему ничего подобного. Но он?.. Другими словами, так ли уж ошибается его мать?

- у меня есть все основания так думать. Марсель всегда держался по-дружески по отношению к нам.

- К нам? То есть по отношению к вам и господину Монтано?

- Совершенно верно. Кстати, Ришар интересует его гораздо больше, чем я. Марсель никогда не вылезал из своей скорлупы. Ришар в его глазах - нечто вроде супермена. Бедный Ришар, если бы он меня слышал!

- А дальше? Старая дама нарушила свое уединение, чтобы предостеречь брата?

- Да, примерно так. Ответила ли я на ваш вопрос?

- Возможно. Насколько я понимаю, ваш супруг, рассердившись на вас, мог лишить вас наследства и запретить проживать здесь после его смерти?

Иза разводит руками в знак сомнения, затем продолжает:

- Или же мог заставить Ришара уехать, что поставило бы меня в безвыходное положение... В моральном смысле я считаю себя ответственной за брата. В его состоянии - одинокий, беспомощный - куда бы он подался?

Дрё задумывается, затем наконец решается:

- Извините за настойчивость, но вернемся назад, к тому моменту, когда случилась автомобильная катастрофа. Не собирался ли ваш муж поместить Ришара в специальную клинику, например, в Швейцарии?

- Да, он думал об этом. Сестра пыталась подтолкнуть его на такой шаг.

- Почему он отказался?

- Чтобы не потерять меня.

- Значит, уже тогда... извините меня... он был до такой степени влюблен?

Иза печально улыбается.

- Вам это кажется странным, не правда ли?.. Это потому, что вы не были знакомы с Шарлем.

- Но ведь никто не заставлял вас отвечать согласием.

- Верно. Кстати, сначала я сказала - нет. А потом... Она останавливается, щеки ее чуть розовеют.

- А потом? - подхватывает Дрё.

- Потом я велела ему спросить Ришара, согласен ли он.

- О, понимаю!

Иза внимательно смотрит на него и тихо продолжает внезапно изменившимся голосом:

- Раз уж вы так хотите все знать, это брат толкнул меня в объятия господина Фромана. - Она встает. - Вы удовлетворены, господин комиссар?

Дрё плохо скрывает замешательство. Кажется, он совершил бестактность.

- Благодарю вас за откровенность, - говорит он. - Но мне нужно найти формулировку, чтобы закрыть дело, - начальство торопит. Трудно представить себе, что ваш муж покончил с собой из-за огорчений интимного свойства... Вообразите себе комментарии... Или по причине финансовых затруднений... это вызвало бы панику среди его персонала. Тяжелая депрессия также маловероятна. Кто этому поверит? Правдоподобна одна лишь формулировка: "В результате продолжительной болезни". Всякий знает, что это такое. Словом, если вы согласитесь, мы будем придерживаться этой версии, но вы, со своей стороны, должны подтвердить ее в своем кругу.

- Я сделаю это, - обещает Иза. - Остается только убедить его сестру.

Понятия не имею, о чем сплетничают старухи. Кажется, Марсель не в себе. Иза поцеловала меня в лоб, и только.

- Брось... Теперь нас оставят в покое.

Жизнь потекла своим чередом - с одной только разницей. Теперь я могу сколько угодно разгуливать по лачуге. До сих пор присутствие старика бесконечно угнетало меня. Мне нравилось его пугать, это верно. Но я смутно опасался, что зайду слишком далеко, спровоцирую взрыв ярости. И Иза не была спокойна. Умоляла меня сохранять выдержку, не дразнить его. Так вот, теперь мне его недоставало. Тянулись хмурые дни. Я вращался в пустоте. Не хватало не наркотиков, а ненависти, что, возможно, еще хуже. Мне было мало сознавать тот факт, что старик в могиле. Он убил меня - я его. Мало было сказать себе это. Я понял, что мне следовало писать и перечитывать написанное. Понемножку, каждое утро, как лакомство. Такую смерть стоит дегустировать. Но прежде надо переворошить еще кое-что!..