Марк Раабе - Надрез

– Бля, отпусти меня, идиот. – Прыщавый вырывается изо всех сил.

Он начинает рыться в карманах Лиз, молча сует себе за пазуху ее бумажник, затем двумя пальцами вытаскивает из нагрудного кармана мобильный.

– Вот отстой! – рычит он и роняет телефон, словно горячую картофелину.

Мобильный с глухим стуком шлепается на дорожку прямо перед Лиз.

– Сваливаем отсюда.

– А если она на нас настучит?

Лиз стонет.

– Да ну, не гони! Она вообще не вдупляет.

– Ну а если?

На лице Йонаса проступает замешательство.

Лиз снова стонет. В голове у нее шумит.

«Когда-то же это должно закончиться» . Но боль не прекращается. Мелкие камешки на тропинке колют ей лицо, точно канцелярские кнопки.

Пит смотрит на голову Лиз. Ее рыжие волосы поблескивают в свете фонаря. Он мрачно улыбается и заносит ногу, готовясь ударить ее.

– Ты что, псих?! – Голос Йонаса захлебывается.

Парень хватает Пита за руку, и нога бьет по гравийной дорожке прямо перед носом Лиз. Мелкие камешки летят ей в лицо, точно осколки гранаты. Телефон со скрежетом уходит под гравий.

– Заткнись, чувак, – шипит Пит, вырываясь. – Заткнись уже наконец, слабак!

У Лиз раскалывается голова.

Во рту привкус железа.

Камешки странным образом уже не кажутся такими острыми. Веки пытаются опуститься, они весят целую тонну.

Лиз моргает.

Перед ней что-то лежит.

«Мобильный!»

Он прямо перед ней, как мираж.

«Что они сделали с мобильным?»

Оба парня пускаются наутек. Пит и Йонас. Их шаги звучат, точно топот копыт. Разбитый телефон проглядывает из-под гравия, экран слабо светится. Цифры на часах мигают и зажигаются вновь. 00: 00.

Наступило второе сентября. Сегодня Лиз исполняется тридцать четыре года.

Габриэль направляет луч фонарика на незамысловатую установку сигнализации у стены. На серой панели мигают красные лампочки. Это старенькая модель SKB-9600, динозавр среди сигнализаций. И для частного дома, пусть даже особняка, она слишком мощная. Внизу на панели – поблекшая от времени наклейка «Питона» с телефонным номером техобслуживания. Сверху из установки тянется толстый пучок кабелей. Два провода кто-то совсем недавно перекусил щипцами, в свете фонарика поблескивают медные кончики.

Габриэль смотрит на разрезанные кабели. Один из них явно ведет к сирене. Но зачем второй?

С лестницы дует, Габриэль вдыхает влажный от дождя воздух. Поежившись, он оглядывается. Словно кто-то дышит ему в затылок. И вдруг Габриэль начинает сомневаться в том, что он в этом доме один.

В этот момент вибрирует телефон в кармане его куртки. Габриэль вздрагивает. Мобильный, черт бы его побрал! Он сует руку в карман и достает трубку, нервно поглядывая на лестницу. Там никого нет. Так почему же ему кажется, что там кто-то есть? Телефон жужжит у него в руке. На экране высвечивается имя: Лиз Андерс.

«Пожалуйста, только не сейчас!» – думает он и сбрасывает вызов.

Экран гаснет, опять воцаряется тишина.

Он напряженно вслушивается. Что там, в темноте? Ничего. Только ветер шуршит на лестнице. Габриэль вспоминает, что не закрыл входную дверь. Но кабель перерезан, провода оголены, как нервы.

Проклятье, что же здесь происходит?

Какой вор вздумает вламываться в давно заброшенный дом? И почему он так хорошо разбирается в сигнализационных установках, что может отключить звук сирены? Конечно, есть много воров и грабителей, которые умеют обращаться с наиболее распространенными системами сигнализации. Но с моделью, которой уже тридцать пять лет… И если вор так хорошо разбирается в сигнализациях, почему он отключил звук, но оставил световой сигнал?

Телефон опять начинает вибрировать. Опять Лиз!

«Выключи эту хрень, Люк» , – шепчет голос.

«А вдруг что-то срочное?»

«Срочное? Черт! А мы тут, по-твоему, чем занимаемся? Что, если вор до сих пор здесь? И кроме того, что у нее такого могло приключиться? У нее день рождения, ты не явился, вот она и решила тебя попилить» .

Габриэль, не отвечая внутреннему голосу, смотрит на экран, на маленькие черные буквы. «Лиз Андерс».

«Проклятье! Убери чертов телефон!»

Габриэль нажимает на зеленую кнопку и подносит трубку к уху.

– Лиз? – шепчет он. – Я сейчас не могу говорить. Я тебе перезвоню.

– Помоги… мне… пожалуйста… По… помоги… – бормочет Лиз, ее голос срывается.

Габриэль замирает.

– Лиз ?

– Пожалуй… ста… помо… ги… мне… – Ее голос ломкий, как бумага.