Патрик Квентин - Он и две его жены, Кто-то за дверью, Леди из морга

- Вы не понимаете, о чем говорит мистер Хардинг, не так ли? - прервал его Трэнт.

- Что за черт!… Лейтенант, вполне возможно, что он что-то мне говорил, а я… Люди обычно рассказывают мне о самых разных вещах, а я это в одно ухо впускаю, а в другое выпускаю. - Он взволнованно подался вперед. - Но Билл абсолютно прав, утверждая, что это не Анжелика убила Ламба. Это ясно и ежу! Анжелика - последняя особа на свете, которую можно было бы заподозрить в подобном! Признаюсь вам, что полиция доводит меня до отчаяния. Почему вы всегда все делаете наоборот? Ведь Ламб был законченным негодяем, разве не так? Он жил, а точнее паразитировал за счет Анжелики, а в последнее время перебрался на Коллингхемов. Такие типы всегда имеют врагов. Ламб, по всей вероятности, шантажировал кого-то, да, наверное, не одного, а десятки людей. А потому для полиции самым простым было бы…

- Пол, - прервал я его отчаянно. - Скажи же ему!

Пол глуповато взглянул на меня, а потом отвел глаза куда-то в сторону. Воцарилось долгое, неловкое молчание. Наконец Трэнт встал и сказал:

- Все в порядке, мистер Фаулер! Я сожалею, что побеспокоил вас. Пока что мне нечего больше вам сказать.

Пол встал со все той же несчастной, покаянной миной. Никогда в жизни ни на одном человеческом лице я не видел столь невинного удивления… разве что у Элен. Кошмар, в котором я оказался, продолжался.

- Не уходи пока, Пол. Я хочу, чтобы ты остался и объяснил лейтенанту…

- Если мистер Хардинг хочет, чтобы вы остались, то я лично ничего против этого не имею. Однако я хотел бы прежде поговорить с мистером Хардингом с глазу на глаз. Не оставите ли вы нас на минуту одних, мистер Фаулер?

- Конечно, конечно, я останусь с тобой, Билл, если ты этого хочешь. - Пол направился к двери, но, не дойдя до нее, приостановился и обернулся. - Мне ужасно жаль, - бросил он в мою сторону, - жаль и тебя и Анжелику. Но… что может сделать такой парень, как я, если случилось то, что случилось?

Он вышел и закрыл за собой дверь.

- Позвольте мне поговорить с ним, - обратился я к Трэнту. - Одна минута, и я добьюсь… я уговорю его сказать правду.

- Я убежден, что вы сумеете его уговорить. Видно, что он очень предан вам. Когда вы объясните ему, в чем дело, он подтвердит все.

- Но он лгал!

- Я уже один раз слышал это от вас. Мисс Ходжкинс лгала, потому что ее подкупил мистер Коллингхем. С какой целью или по какому поводу лжет теперь мистер Фаулер?

- Потому что он… он вбил себе в голову, что должен меня спасти. Он прекрасно понимает, чем мне это грозит со стороны Коллингхема и моей жены. Пол решил, что для меня будет полезней, если подозрение падет на Анжелику. Если бы вы только позволили…

- Ваш друг весьма усердно защищает вас, мистер Хардинг…

В его голосе не было даже тени иронии, а только констатация факта. Но его непоколебимое спокойствие и упорное отбрасывание всего, что не является конкретным фактом, доводили меня до бешенства. В конце концов я сам произнес слова, которые он до сих пор не счел нужным сказать мне:

- Вы мне не верите, лейтенант? Да?

- Я этого не сказал. Я убежден, что вы рассказали правду об отношениях, связывающих мисс Коллингхем с Ламбом; я даже склонен поверить, что ее не было здесь в ту ночь, когда было совершено убийство. Я верю в это хотя бы потому, что вы не стали бы опровергать ее алиби, если бы оно было подлинным. Вполне возможно также, что мисс Ходжкинс была, как вы утверждаете, подкуплена Коллингхемом для подтверждения этого злополучного алиби. Но если говорить об Анжелике Робертс…

- Ладно, - прервал я его. - Но тогда скажите мне одно: зачем, черт побери, я стал бы лгать? Зачем стал бы призывать сюда свидетелей, зная, что они будут опровергать мои слова? С какой целью стал бы я валить алиби мисс Коллингхем и признаваться в таких вещах, как попытка изменить жене с другой женщиной, если не…

- Дорогой мистер Хардинг, - спокойно прервал меня Трэнт. - Знаете ли вы, сколько лиц обращается в полицию, чтобы признать себя виновными, всякий раз, когда на Манхэттене совершается убийство или другое серьезное преступление? В среднем в совершении одного преступления признаются четыре человека. Всего неделю назад в Бронксвилле была убита молодая девушка. И что же? Какой-то директор банка, расположенного на Мэдисон-авеню, признался, что это он ее убил. А он никогда в жизни ее не видел!

- Бог мой, но ведь это же психи! - крикнул я.

- Я не сказал бы этого обо всех. И к тому же… вы ведь не признаетесь в совершении убийства.