Эмили Барр - Ночной поезд

Ранее я написала Алексу эсэмэску с извинениями и перед отъездом отослала ему дневник. До сих пор я не могла заставить себя поговорить с ним. Когда он прочтет историю Лары, то поймет, почему я здесь.

Лара отправила Джейка в тюрьму. Он мог явиться, чтобы свести с ней счеты. Я представляла, как он пробирается в ночной поезд и убивает Гая, чтобы подставить Лару. Она знала, что опасность близка; должна была знать, а не то не похитила бы в качестве меры предосторожности мой паспорт.

Я спрашивала себя: что делать? Бродить по Бангкоку со старой фотографией Джейка, распечатанной с компьютера, и спрашивать у всякого, кто имеет жуликоватый вид, не видел ли он его в последнее время? Открыто выслеживать на свой страх и риск какого-то наркомана, убийцу и психопата? Ходить взад и вперед по легендарной Хао-Сан-роуд и вглядываться в каждого в надежде увидеть Лару? Я не продумала свой план, и это было глупо.

Приезд лишь напомнил мне, что я не гожусь для расследований. Я не годилась для приключений даже тогда, когда был жив Лори и я была счастлива. Подобное просто за пределами моих способностей.

Ранее я наобум забронировала номер в небольшой гостинице. Она была довольно дорогой, поэтому я понадеялась, что она окажется приличной. Снаружи она была выкрашена в бледно-зеленый цвет, и как только я вошла в пластиковую входную дверь, кондиционированный воздух налетел на меня с силой холодного душа. Волоски на руках тут же стали дыбом, и я задрожала.

Это место, этот город, этот континент – все было не по мне. Я вспомнила рассказ Лары о том, как она, прогуливаясь по улице, встретилась глазами с красивым австралийцем и стала превосходной контрабандисткой наркотиков. Для меня это было невообразимо до смешного. Лара в разы лучше меня во всем. Она без труда подцепила шикарного, недосягаемого мужчину в поезде. Она самым хладнокровным образом стащила мой паспорт. Она так сильно любила Азию, что хотела зарабатывать деньги в одной ее части, а затем поселиться в горах в другой. Я бы никогда не смогла стать ей интересной подругой. Я была рождена для тихой жизни.

Комната оказалась маленькой и примитивной, но к ней прилагалась крохотная ванная комната, дверь запиралась, и там был как кондиционер, так и потолочный вентилятор. Хорошее место для того, чтобы затаиться и выжидать. Я села на кровать, покрытую тонким жестким матрасом, который, вероятно, полезен для спины, и попыталась набраться храбрости.

Это было нелепо. Меня словно парализовало. Все, что я могла, – это заглушать свой паралич чтением книги, которую купила в аэропорту. Это был триллер, и я читала его, не понимая ни слова. Каждый мускул моего тела пребывал в напряжении.

В конце концов я позвонила Леону. Он ответил с полгудка:

– Айрис!

– Привет, Леон.

В его голосе слышалась надежда, и мне было очень неприятно, что я собираюсь его разочаровать. Я ничего не сказала.

– Вы благополучно добрались? – спросил он.

– Да, спасибо. Это сильный… э…

– Культурный шок?

– Громадный. О боже, я не уверена, что я способна это сделать.

– Нет, вы можете. Попробуйте снова написать ей на электронную почту, опробуйте ее аккаунты в соцсетях. Сообщите ей, что вы приехали. Не упоминайте никого больше, а не то вы ее спугнете. Проследите за тем, чтобы речь шла только о вас. Не об Оливии, не о Сэме, не о полицейском, не обо мне. И ни в коем случае не упоминайте имени Джейка. Пусть все будет очень просто. Пишите только о себе и о ней.

Я кивнула, затем вспомнила, что он меня не видит.

– Ладно, – выдавила я.

– И еще, Айрис… Видели вы толпы идиотов, которые едут в Таиланд? Если они с этим справляются, значит, поверьте, моя дорогая, и вы сможете. Хорошо? Выбирайтесь из номера. Идите на Хао-Сан-роуд и прогуляйтесь там. Или посмотрите на какой-нибудь храм или что-то еще. Вы акклиматизируетесь.

Я сделала глубокий вдох.

– Вы правы. Хорошо, я попытаюсь.

– Держитесь на связи. Вы делаете большое дело. Можете звонить мне в любое время. Днем и ночью.

Я точно знала, что никогда не привыкну к этой жаре. Я была создана для лондонских облаков и корнуоллской мороси. Но все равно, как только я переоделась в свободную юбку и футболку – пожалев, что не подумала об обуви, когда собирала вещи, – мне стало немного легче. Я забрала волосы в хвост, отчего сразу ощутила себя безликой двенадцатилеткой, и подосадовала на то, что до сих пор не сподобилась постричься.

Затем в своих неуместных велосипедных ботинках я отправилась на поиски сандалий. Было приятно иметь в планах хоть какую-то цель.