Людмила Феррис - Ценник красивой жизни

– Ой, добрый вечер, Руслан, не помню вашего отчества.

– И не запомните, можно просто по фамилии, Аванесов.

– Мы, оказывается, Аванесов, живем рядом с вами, вот и контейнер мусорный у нас один на весь двор.

Следователь только мрачно кивнул в ответ и достал сигарету. Он курил очень красиво, не так просто, как делали ее знакомые. Аванесов словно исполнял древний ритуал, зажимал тоненькую никотиновую палочку в крупных губах, подносил зажигалку, которая вспыхивала огнем, делал первую затяжку и вдыхал аромат. Серафима смотрела на него, как загипнотизированная.

– Вы необыкновенно красиво курите, просто здорово!

– Чего ж здорового? Отрава сплошная.

– Да, табак губительно действует на сосуды!

– Только лекцию о вреде курения мне не читайте, пожалуйста!

Следователь закашлялся, подошел к мусорному баку и перевернул ведро, вытряхнув содержимое. Серафима не отставала.

– Все время смотрю, что вы мусор поздно выносите. У меня окна аккурат на мусорку выходят. Работаете допоздна?

– Работаем.

– Вот и вчера вы же к нам в БКЗ приезжали? Ну, помните, я труп нашла.

– Да, помню, конечно. Вы еще латынь знаете.

– Когда-то в институте проходила. Значит, помните? – Она обрадованно потрусила за ним. – Я теперь на пенсии и в гардеробе работаю. Дома скучно одной сидеть, с внуком нянчилась долго, дочери помогала.

Аванесов поморщился. Он знал такой тип теток, которые пристают с глупыми вопросами, рассказывают о себе долго и подробно, навязчиво досаждают.

– Я, между прочим, в газете работала, журналист, могу вам пригодиться!

– Спокойной ночи, соседка, – проигнорировав предложение, он откланялся и двинулся к своему подъезду, но от Симы было не так-то просто отделаться. Она не отставала, а забежала немного вперед и поднялась на ступеньку его подъезда.

– Вам что-то удалось установить? Кто эта девушка? Вы можете рассчитывать на меня, на мой опыт.

Серафима торопилась выдать, выпалить сразу как можно больше информации, но Аванесов решительно обогнул стоящую перед ним женщину и скрылся в подъезде.

– Вот какой человек, даже не дослушал!

Сима побрела назад к контейнерам, которые давно превратились в малые архитектурные формы двора, поскольку других, настоящих строений, как беседки, вазоны, фонтаны, на территории и в помине не было. Мусорки когда-то покрасили в ядовито-зеленый цвет, словно предполагали, что они заменят зеленые насаждения, поэтому видны они были издалека. В прошлом году здесь поселился бомж – кинул старую ветошь между контейнерами и устроился на ночлег. Сима сначала охнула, увидев грязные ноги и дырявую фуфайку, но потом пожалела несчастного, отдала старые вещи мужа и даже иногда приносила еду. Бомж был безобидный, тихий, на день исчезал и убирал куда-то свою кровать-ветошь, а в восемь вечера появлялся, по нему можно было часы сверять.

– У вас нет дома? А семья, дети? – однажды спросила она мужчину.

– Был дом, есть дети – дочь и сын. Оба за границей. Пока я лежал в больнице, мою комнату продали и говорят, что я сам подписал документы на сделку. Адвоката надо нанимать, я-то точно знаю, что жилье свое не продавал. Новые хозяева выкинули мои вещи. Мой дом теперь вся страна, весь город и эта мусорка тоже. Считайте, что я ваш мусор охраняю, – вежливо ответил он.

– Давайте я с вами в полицию схожу, заявление напишем. В вашем возрасте нельзя по помойкам скитаться.

– А когда можно? – усмехнулся бомж.

– В любом возрасте лучше жить дома. Вам ведь сейчас ни помыться, ни поесть нормально. Это неправильно. Сколько вам лет?

– Много, столько не живут, вот и дети мои думают, что я помер давно, а я живее всех и питаюсь, должен вам сказать, неплохо. Люди сердобольные попадаются.

– А кем вы работали?

– Учителем истории в школе, да это тоже не докажешь, все документы исчезли, пока в больнице лежал.

Оставить в беде бывшего учителя Серафима никак не могла, она обратилась к участковому Андрею Денисову, парню славному и понимающему, который когда-то ходил к ней в «Школу юного журналиста» при газете, и все ему рассказала. Участкового Денисова жаловали все бабушки, они приходили к нему в любое время суток, и он слушал их, не высказывая недовольства, обходил злачные квартиры, проводил беседы. Он еще в подростковом возрасте был толковым и понимающим мальчиком.

– Андрей, человеку помочь надо.

– А документы у него есть?

– Денисов, он пенсионер, бывший учитель истории, но нет у него сейчас ничего, раз он бомж. Попробуй найти детей, жалко мужчину, морозы грянут, помрет, а я в его школу съезжу, к директору, там должны бывшему коллеге помощь оказать.