Константин Бушуев - Оправдание

Дочь и помощница адвоката Лебедева держала путь в Центр судебно-криминалистической экспертизы. То было первое поручение, которое дал ей отец в связи с делом об убийстве Николая Абрамова. Свои задания он всегда проговаривал очень четко, долго прикидывал, какие непредвиденные ситуации могут возникнуть, если Зина пойдет туда-то и поговорит с тем-то. Постоянно советовал не самодельничать, не пытаться прыгнуть выше головы. «За проявленную инициативу, если она приведет к негативным последствиям, я тебя не накажу, потому что я − твой отец. Но тебя накажет само дело, которое мы с тобой делаем. Я знаю, ты тоже опытный юрист, сколько лет вместе работаем. Но у меня опыта еще больше, так что доверься мне, просто выполняй в точности мои поручения, и ничего сверх», − говорил он, и бывшая наркоманка Зина Лебедева испытывала двойственные чувства. С одной стороны, она понимала отца, в свое время прошедшего вместе с ней тяжелейшие испытания. Нет, не вместе с ней, а по ее вине. А с другой стороны − ну ведь восемнадцать лет уже прошло, и между ней и той малолетней дурой почти ничего общего не осталось… Не слишком ли отец оберегает ее? Имеет ли смысл так рьяно ограничивать ее инициативу? Она ничуть не глупее своего отца, она обязательно предоставит ему возможность в этом убедиться. Тогда он поймет, что все его старания были не зря…

В Центре судебно-криминалистической экспертизы у нее имелись хорошие знакомые. Впрочем, как и во всех структурах, так или иначе связанных с расследованием преступлений. Ничего удивительного: из группы, в которой она училась, три человека стали теперь были следователями, один − прокурором маленького провинциального городка, человек пять трудились в уголовном розыске и столько же − в уголовно-исполнительной системе. У каждого из них, соответственно, тоже хватало друзей и знакомых, так что при желании можно было найти опору в любом государственном юридическом учреждении.

Через несколько минут Зина уже разговаривала с сорокадвухлетней женщиной, экспертом-криминалистом Натальей Горчаковой. Той самой, которая в ночь с субботы на воскресенье проводила осмотр трупа Николая Абрамова.

− Самый обычный случай, Зина, — со вздохом констатировала она. − Ничего интересного с точки зрения судебной медицины.

− Наталья Сергеевна, можно поподробнее, − попросила Лебедева. — Я бы сама посмотрела, но вы же знаете мою слабость…

У Зинаиды Лебедевой была только одна слабость, которой, в принципе, не должно быть у юриста, специализирующегося по уголовным делам. Она панически боялась хоть как-то контактировать с мертвыми телами. Было ли это последствием разрушительного влияния наркотиков на подростковую психику, или просто врожденной особенностью, но справиться со своим страхом Зина не могла. Впрочем, отец никогда и не давал ей заданий, предполагавших визуальный осмотр трупа.

− Знаю, − кивнула Горчакова, − только не тех ты боишься. Мертвые — они может и неприятные на вид, зато безобидные. Не тех бояться надо, кто на столах в морге лежит, а тех, кто по земле ходит… Ну да ладно, я тебе и на словах все обскажу.

По заключению эксперта Горчаковой, на теле убитого Николая Абрамова имелись два повреждения. Совершенно несопоставимые по тяжести, они, тем не менее, появились в одно и то же время. Первое: небольшая гематома в области паха. Появилась в результате нанесения удара тупым предметом, предположительно носком обуви или просто кулаком. Второе: тяжелейшая черепно-мозговая травма головы, повлекшая смерть. Удар топором был нанесен так, как будто убийца стоял на табуретке, возвышаясь над своей жертвой.

− То есть как? — удивилась Зина. — Абрамов разве такой низкорослый был?

− Среднего роста, сто семьдесят три сантиметра. Но дело не в росте. Никакой табуретки не было, и убийца мог быть даже ниже самого Абрамова. Вспомни про гематому в паху! Убийца столкнулся лицом к лицу с Абрамовым, пнул или ударил его в область паха, тот от боли согнулся, прижав руки к причинному месту. В этот момент его ударили топором по темени. Мгновенная смерть…

− Какое-то женское убийство, − задумчиво проговорила Зина, − вот скажите, зачем нужно было сначала пинать?…

− Выводы делать вам. Кстати, эту фразу я и оперативникам сказала. Но если ты, Зиночка, моим мнением интересуешься, то изволь. Когда два человека стоят лицом к лицу и один на другого замахивается топором, то второй или отскочит, или пригнется, или руками прикроется, или вообще нанесет упреждающий удар. Если, конечно, он не под гипнозом, не пьян в стельку или не спит в вертикальном положении. Поэтому парня сначала и ударили промеж ног, ведь такой удар не требует длинного замаха. Когда тот согнулся, ему и проломили голову топором. Вполне разумно.