Святослав Тараховский - Купите Рубенса!

Понятно, что женские переговоры закончились так, как и должны были закончиться; трубка была с негодованием отброшена, и в галерее установилось напряжение в тысячу вольт, опасное для жизни.

Ей-богу, мне стало их даже жалко. Шар сдулся, тайфун стих, и смотреть на них без сочувствия было невозможно. Лора курила одну за другой тонкие дамские сигареты и с хрустом ломала розовые накладные ногти, муж то и дело подтягивал на кадыке узел шелкового галстука, который вдруг напомнил мне роковую удавку суицидника.

Я, как мог, пытался их утешить. Я сказал, что первые же подобные консоли продам только им, я предложил приобрести что-нибудь другое, я даже предложил им выпить со мной коньяка – всё было напрасно.

Наконец прозвучал приговор, который огласила Лора.

– Сам вляпался, – хладнокровно сказала она мужу, – сам и отмывайся. Делай с этой Лизкой что хочешь, но обе консоли должны быть у меня…

С этими словами она взяла зонтик и ступила под дождь. Пожав мне руку, – вы, конечно, помните за что, – за ней поспешил бывший шар. Фигуры размазались дождем. Несколько мгновений – и белый «мерседес» уплыл по асфальтовой реке.

Я наполнил коньяком рёмер и рюмку для Олега. Мы покачали головами, посмеялись и выпили. Закурили, я – сигару, Олег – сигарету, и быстро успокоились. Дело было сделано, деньги лежали в сейфе. Всё обошлось и забудется, подумали мы. Обычная антикварная история.

Как вскоре выяснилось, на этот раз мы ошиблись оба…

Однако мой зеленый рёмер снова полон. Я прикладываюсь к стеклу и, прежде чем проглотить, долго смакую на языке пятнышко тепла.

Что же было дальше?

Шар позвонил по поводу консолей Лизавете и сделал ей такое предложение, от которого она не смогла отказаться. Они встретились и провели переговоры.

Всю последующую историю я знаю со слов Лизки и Лоры. Полярные точки зрения дали мне возможность выявить правду. Ее нельзя научно подтвердить или опровергнуть, в нее, как в Бога, приходится лишь верить.

Кого-то эта история озадачит, кого-то ужаснет, кого-то, как меня, убедит в том, что он ни черта не смыслит в женщинах.

Следите за фактами, господа.

Факт, что переговоры между Шаром и Лизой становились все интенсивнее.

Факт, что через некоторое время стороны продолжили обмен мнениями на Канарских островах, о чем Лора поначалу и понятия не имела.

Кто знает, когда хватает за сердце любовь? С какого проблеска в глазах начинается она, с какого мгновенного, как укол шипучки, толчка в голову?

Шар и Лиза – это тоже факт. Я знал, что ей тридцать, знал, что не замужем. Предложений на этот счет у нее было предостаточно, но Лизавета всегда искала идеал, что редкость в наше время и что вызывало у меня восхищение. Оказалось, ее идеалом был Шар.

В день их возвращения с Канар в галерею ворвалась Лора, и мы с Олегом снова оказались в эпицентре тайфуна. Лора потребовала от меня на выбор: либо я дам ей телефон «этой мерзавки», либо она разнесет галерею на антикварные кусочки. Не могу не отметить, что угрозы ее были столь реальны, что Олегу снова пришлось ненароком расстегнуть кобуру.

Мне понадобилась добрая порция коньяка и все мое лукавое искусство уговаривать клиента, чтобы как-то ее утихомирить. Тайфун Лора сник, пролился дождем, то есть слезами, и, мрачно усмехнувшись, исчез. Усмешка мне почему-то не понравилась.

Я тотчас позвонил Лизавете; образумить ее, предупредить об опасности – вот чего я добивался. Но Лизкин телефон молчал.

А через некоторое время я узнал, что мужчина-шар найден возле Лизиного дома с двумя дырками в голове.

А еще через некоторое время Лора вновь появилась в галерее. Она была суха и деловита, глаза прикрывали темные очки. Двое сопровождавших ее неприметных мужчин внесли и поставили на прежнее место ту самую консоль. Я молча вернул ей деньги, ни о чем расспрашивать не стал. Она молча деньги приняла, кивнула и исчезла.

Неделю спустя привезли консоль от Лизы. Потом она позвонила сама, поблагодарила за всё и сказала, что уезжает далеко и надолго. Звонки мои она видела на дисплее мобильника, но говорить тогда ни с кем не хотела, «потому что рядом был Алеша, а когда рядом со мной был Алеша…» – моя Елизавета не смогла договорить…

Так я впервые узнал его имя. Оказывается, Шар для кого-то был Алешей…

Консоли парные, карельской березы снова в продаже, стоят на своем привычном месте, словно ничего и не произошло. Только цена на них другая, много меньше. Хочу продать и избавиться. Но пока никто не берет.