Юрий Пересичанский - Испытание любовью. Детективный роман

3.

Припарковав машину неподалеку от того самого газетного киоска, в котором он всегда покупал утренние газеты и где вчера столкнулся с девушкой своей мечты, Никита таки понял, что приехал он сюда рановато: на улицах было безлюдно, все конторы и магазины, в том числе и газетный киоск, были еще закрыты. Но зато, оказавшись сейчас тут ранним утром в одиночестве, Никита вдруг, вздохнув на полную грудь, на полную силу ощутил всепобеждающую жизненную мощь весеннего рассвета…

Все ночные переживания и страхи показались вдруг Никите такими мелкими, надуманными и глупыми: как он может ее потерять, да он найдет ее по этому непревзойденному запаху ее дешевых духов, по непередаваемому музыкальному звучанию каблучков ее новых, купленных им, туфелек, он перевернет весь мир и найдет ее в самой отдаленной, самой глубокой глубинке, он найдет ее среди неисчислимых миллиардов человеческих лиц, ведь на самом деле на этой Земле сейчас для него существует только она, его неотъемлемая половинка, без которой он уже никогда не сможет стать целым, каким он мог сам себя без нее чувствовать еще вчера, но сегодня без нее он может чувствовать себя только половинкой, никчемной, беззащитной, беспомощной половинкой, которая, без своей второй половинки сможет теперь только страдать и никогда не сможет жить – как же он может ее не найти?!.

Продавщица газетного киоска, придя на свое рабочее место, с удивлением увидела неподалеку своего постоянного клиента, пожелала ему доброго утра, но в дальнейшее общение входить не стала, поскольку, сопоставив по этому поводу вчерашние и сегодняшние события, поняла состояние своего постоянного газетного клиента. Сам же Никита не подумал о том, что скоротать время в ожидании появления незнакомки можно за чтением утренней газеты, поскольку всецело был поглощен своими мыслями о предстоящей встрече, и в конце-концов ему таки пришла в голову мысль, что ожидать появления Светлячка будет правильнее прямо на троллейбусной остановке, а не так вот, расхаживая по прилегающей к этой остановке территории.

Никита не дошел до остановки буквально несколько метров, когда возле нее остановился очередной троллейбус, и Никита почувствовал каким-то шестым или десятым чувством, что она была именно в этом троллейбусе, и предчувствие его не обмануло… Среди выходивших из троллейбуса появилась и вчерашняя, вырвавшая Никиту из обыденности, девушка – она, медленно выходя из троллейбуса, бросила поверх голов ожидавших на остановке взгляд в сторону газетного киоска, что не ускользнуло от Никиты, ободрив его уверенностью в том, что она, вольно или невольно, искала на вчерашнем месте их встречи его, Никиту, и она действительно искала взглядом так неожиданно вставшего вчера на ее пути незнакомца Никиту, и вскорости она его нашла: их глаза встретились, после чего они прошли навстречу друг другу еще несколько шагов…

– Света, – первым произнес имя девушки Никита, когда они приблизились друг к другу.

– Никита, – ответила она ему.

И этот взаимный обмен именами был равен целому шекспировскому диалогу взаимных признаний в любви. Они всего лишь обменялись двумя короткими словами, обозначавшими их имена, но сказали этим больше, чем могла бы изобрести самая пылкая фантазия поэта. Сблизившись, они простояли так еще некоторое время, продолжая свой, начатый двумя словами, диалог молча, но еще более красноречиво, чем любыми пылкими и пышными речами.

– А я как-то вчера вообще… – прервал первым молчание Никита. – Даже не знаю. Как-то совсем по-дурацки все вышло. Как-то незаметно попрощались. Смотрю, а ее уже нет. Вот только что стояла тут передо мной, потом пошла, пошла, а я только смотрю по-дурацки ей вслед, как завороженный, как парализованный… Потом вдруг смотрю – а ее уже нет, исчезла…

– А я тоже хороша, – продолжила и себе откровения о вчерашней истории Светлана, – обещала заплатить половину за новые туфли, – она бросила быстрый взгляд на свои, приобретенные вчера, туфли, – а сама помахала ручкой и ушла…

– А я потом вдруг опомнился, думаю, как же я теперь ее найду-то. Где же я теперь буду ее искать. Все, пропала, растворилась в толпе, как будь-то и не было ее никогда…

– А я прихожу на работу, начальник чего-то там насчет опоздания орет, а мне хоть бы что, пошла спокойно, переоделась, начала работу, и вдруг как по голове ударили – думаю как же это он меня найдет-то теперь, я же ему полцены за туфли обещала, и что же теперь? Что же он теперь обо мне подумает? Обманула. Ничего ведь о себе не оставила, ни телефона, ни адреса, ни… Ничего. Думаю, бросать работу и бежать сейчас искать его – тогда с работы уж точно выгонят, да и навряд ли он до сих пор стоит там и ждет…