Сергей Романюта - Тихо, идёт следствие Крис

– Конечно, расскажи, очень интересно. И не ради дела, а просто интересно. – согласился Иван.

Дворничиха подошла, поздоровалась. Иван встал навстречу, тоже поздоровался, представился. Ты глянь, и дворничиха выглядит ну если не хозяйкой медной горы, то императрицей вверенного ей двора – к бабке не ходи.

Да и сам двор. У Ивана возникло такое чувство, что он попал хрен его знает в какое будущее, туда, где победил коммунизм. Ну, сами посудите: двор чистенький, каждая травиночка на месте. Участковый, хоть в качестве эталона на всероссийском смотре полиции показывай. Бомжи сначала мусор собирают, потом идут подрабатывают, а уж потом покупают настойку боярышника или водку палёную и пьянствуют. Местные алкаши если и пьянствуют, то делают это в строго ограниченных участковым, и наверняка дворничихой, рамках. Что-то по типу боевого приказа: шаг в сторону, расстрел.

А ведь у нас как? У нас считается нормальным, чтобы крышку канализационного люка те же бомжи на металлолом спёрли. Чтобы в подъездах лампочек не было. Чтобы водку продавали не когда тебе хочется, а когда начальство считает нужным. И, что интересно, никто не возмущается, привыкли.

***

– Николаича нашёл Антоша, – присев на лавочку начала рассказывать дворничиха. – это бомжик наш. Они, – Любовь Григорьевна благодарно посмотрела на участкового. – это всё Степаныч, помогают мне убираться. Около мусорных контейнеров приберут, мусор из урн в мешки соберут. Он и нашёл. Позвал меня, а я уже позвонила Степанычу.

– А где сейчас этот Антоша. – спросил Иван. – Мне бы поговорить с ним.

– А кто ж их знает! – воскликнула дворничиха. – Промышляют где-то или подрабатывают. Вы лучше завтра с утра приходите. Я их предупрежу, чтобы вас дожидались.

– А сегодня? В котором часу они возвращаются?

– Обычно часов в пять, в шесть. – ответила дворничиха. – Но они приходят уже тёпленькими. Утром с них будет больше толку.

Иван кивнул, мол, согласен и протянул дворничихе, Любови Семёновне, свою визитку.

– Завтра, часиков в восемь, пусть мне позвонят. – сказал он.

***

– А теперь, Александр Степанович, – участковый в ответ улыбнулся. Понял, опер умеет общаться при посторонних. – надо бы осмотреть квартиру Уварова. Любовь Григорьевна, если не заняты, пойдёмте с нами.

– Отчего не пойти? – вставая с лавочки сказала дворничиха. – Я завсегда готовая помочь нашей милиции, тьфу ты, полиции. Придумают же!

Первого взгляда Ивану хватило, чтобы понять: здесь живёт не алкаш. Квартира была убрана: никакой грязи, каждая вещь на своём месте. На кухне, в раковине, не было гор немытой посуды. Плита была чистенькой, ну и, не было характерных для всякого уважающего себя алкаша пустых бутылок аккуратно или в беспорядке стоявших у стены.

***

– Что-то не очень покойный похож на алкаша. – проходя в комнаты сказал Иван.

Это была двухкомнатная хрущёвка. А что, для одинокого мужика очень даже неплохо. Ивану, например, при разводе, досталась однокомнатная хрущёвка. В принципе, тоже нормально, но если ему вдруг приспичит жениться, уже тесно.

– Да какой он алкаш, ей Богу! – проходя за опером в комнату, сказал Александр, участковый. – Ну, выпивал мужик. Такие у нас чаще, чем через одного встречаются. Вся разница, пил он не в тихая, на кухне, а на людях весь из себя правильный, а во дворе, с такими же одинокими мужиками как он.

– А кто они? – надо будет тоже опросить.

– Да местные. – ответил Александр. – Владимир Ильич по кличке Ленин и Алексей Николаевич, для своих просто Лёха. Тоже одинокие, и тоже не алкаши. Между прочим, все с образованием, не абы как.

– Ну, образование добродетели не гарантирует. – парировал Иван. Тем не менее имена, отчества и клички собутыльников в блокнот записал.

***

– Хорошо жил Николаич. – входя в зал сказала Любовь Григорьевна, дворничиха. – Раньше, при советской власти хорошо жил. Вон, какая мебель. В те времена самая модная. И какая сволочь эту перестройку проклятую придумала? – закончила она на политической ноте.

– Ладно, Григорьевна, не буянь. – одёрнул её участковый. – О политике в другой раз поговорим.

– Да, хорошо жил покойный. – сменила тему Григорьевна. – Помнится, как лето, он по колхозам и совхозам работать уезжал, плакаты и лозунги им рисовал. Видать хорошо платили. Да и в другое время, я точно знаю, рисовал он те же самые плакаты для заводов, фабрик разных. Тоже платили. Хорошо зарабатывал мужик. – вздохнула она.