Роман Волков - Последний грех

Я бросил короткий взгляд на алое месиво, которое виднелось выше побуревшего от крови воротничка, и невольно поморщился. Нехорошо получилось. Неаккуратно.

Когда Господь управляет рукой, вершащей правосудие, то рука становится тверда, и одного удара всегда достаточно. Так Давид отсек своим яростным мечом голову богомерзкого великана Голиафа, чтобы показать ее в знак своей победы, так Юдифь обезглавила подлого Олоферна и устрашила врагов Господних. Когда же сердце полно гнева и ярости, выходит…

Выходит то, что вышло в этот раз.

Но каждый получает наказание по вине своей. Какова же была вина этого мягкотелого, неуверенного человека? Да в том и была, что он занял место правителя, но по слабости своей хотел вершить дела чужими руками, терзаясь сомнениями и страхом. А разве возможны сомнения, когда противник твой – зло и мерзость человеческая? Нет! Грех и порок необходимо топтать железной пятой без жалости! Вырывать с корнем и выжигать огнем! Лично, не боясь испачкать руки в нечистой крови!

Секундный проблеск жалости, родившийся в моем сердце, потонул в ярком чистом сиянии святой ярости. Нет. Он грешен. Грешен, грешен, грешен, грешен! Как и все они!

Я достал из кармана клочок бумаги, быстро написал несколько слов и бросил записку в грязь.

Нужно еще раз оглядеться. Никого вокруг, только воронье кричит тоскливо и тревожно, только в луже крови кружатся жухлые коричневые листья. То, что случилось, случилось по воле Господней.

Мне нечего больше здесь делать.

Милицейская «Волга» свернула в переулок. Впереди показались кованый забор и небольшой дворик, перед которым столпились люди. За железными ветвями ограды возвышался добротный ухоженный дом, стояло несколько скамеек, пестрели аккуратные клумбы. Место было очень уютным… До недавних пор. Сейчас оно больше напоминало бурлящий страстями митинг.

У обочины дороги, прямо перед воротами замерло несколько машин с надписью «Милиция». Судя по тому, что стояли они как попало, было понятно – стражи правопорядка прибыли сюда аврально. Неподалеку припарковалась черная «Волга» «Телерадиовещание», от которой в сторону двора спешили взъерошенный парень, постоянно щелкающий фотоаппаратом, девушка с большим блокнотом и (брови майора Соколова удивленно взлетели вверх) вооруженный камерой Иван Миронов.

«А он-то откуда узнал?»

Невзирая на рвение сотрудников СМИ, их решительно остановил дородный усатый милиционер. Он стал что-то кричать и тыкать пальцем в машину, недвусмысленно давая понять, что журналистам здесь совсем не рады. Те демонстративно игнорировали указания стража порядка, задавали вопросы, напирали и старались снять на камеру все что только можно.

Но это были еще не все сюрпризы, поджидавшие нового замначальника милиции на вероятном месте преступления. Почти у самых ворот возвышалась гигантская фигура в рясе. Соколов тут же узнал недавнего соседа по купе, который почти всю дорогу проспал на верхней полке. Как там его звали? Иван говорил… Отец Роман! И что здесь понадобилось святому отцу? Это любопытно, если не вспоминать, что есть куда более насущный вопрос: откуда он-то узнал о происшествии?! Да что в этом городе с информацией творится? Все подряд объявляют по громкоговорителю на центральной площади?

Самое поразительное, что отца Романа никто не просил отойти в сторону. Сотрудники милиции смотрели на него, шушукались, подталкивали друг друга, но подойти к великану никто не решался.

Наблюдения Соколова прервал сидевший на пассажирском месте капитан. Он выразил одной фразой все, о чем сейчас думал майор:

– Что за фигня?

– Да-да. Не дай бог, если именно это, – ответил ему встревоженным голосом водитель. По его тону было ясно, что он даже не сомневается в своих подозрениях, но верить им категорически не хочет.

Милиционер на пассажирском месте снял фуражку, открыл окно и высунул голову наружу, стараясь получше рассмотреть происходящее.

Водитель только раздосадованно кивнул:

– Да ясно все.

– А здесь только мэр жил? – поинтересовался Соколов, тоже напряженно вглядываясь через лобовое стекло в тревожную мизансцену.

– Нет, здесь вся верхушка. – Голос капитана-водителя был твердым. – Только кому они на фиг нужны?

Он нажал на тормоз, и машина остановилась.

Милиционеры вышли из автомобиля почти одновременно. Но не успел майор размять ноги, как к ним быстрым шагом приблизился невысокий крепкий мужчина. У него были совершенно седые волосы и пышные бакенбарды. На плечах поблескивали звезды полковника.